– Поехали, – согласился Доцент, – но завтра с утра, вы как хотите, а я к мэру!
– Заметано, – улыбнулся Холод и открыл дверь, в которую кто-то давно настойчиво постукивал:
– Я готова, – улыбнулась Вероника и поправила на шее песцовый воротник.
– Отлично, – улыбнулся Холод, – ну тогда берите командировочного и на такси к Ашоту!
– Зачем? – захихикала Вероника, – у меня своя машина есть. Нам такси не нужно, – она подцепила Доцента под руку, и они исчезли за дверью.
– Вот зачем ты с ним так? – Тея с улыбкой посмотрела на Холода.
– У Ашота этого караоке, – Холод сдернул с себя майку и натянул свитер, – я думаю, тебе лучше не слышать, как он поет, когда подопьет. Мы с его Лободы с «Твоими глазами» охреновали пару раз с Вовой. А с этой Вероникой хоть занят будет.
– Да я не про это, – Тея рассмеялась, – ему же с ней ничего не светит. Сам понимаешь.
– И не греет тоже, – Холод взял с тумбочки «Платинового Эгоиста» и пшикнул на себя, – пускай из себя джентльмена поизображает, Блока почитает, а мы хоть поедим по-человечески… с наслаждением… хапама, хашлама… Как звучит! Как песня «Твои глаза»… Тьфу, бл… Говорил же! Давай, собирайся, – Холод взял ключи от «Кайена» и, чмокнув Тею в щеку, вышел из номера.
2 глава - 8
Мурманская область, город Полярный. Осень 2018 года.
Доцент проснулся от жуткого сушняка и чувства стыда за вчерашний вечер в караоке «Арарат». Откашлявшись, он вспомнил грязные танцы, громкое, переходящее в рев, а потом хрипение пение в микрофон «Твоих глаз» и Веронику, которая на себе затащила его в номер и зачем-то накрыла матрасом.
Освободившись от матраса, Доцент подошел к холодильнику и в один присест выдул целую бутылку минералки. Повернувшись к двери, он увидел как ни в чем не бывало улыбающуюся Веронику с его костюмом на вешалке в руке:
– Ну ты вчера дал, командировочный, – улыбнулась она, – то ли дрозда, то ли джаза. Костюм облевал…
Доцент засмущался и покраснел, поняв, что помнит со вчерашнего далеко не все, но Вероника уже исчезла из номера, оставив костюм на кровати и упаковку «Алкозельцера» на подушке.
Умывшись и побрившись, Доцент вышел из гостиницы и решил пройтись до мэрии пешком. Как ни странно, по пути ему попались несколько памятников. Вначале Дзержинскому, потом павшим воинам Заполярья и какому-то пограничнику Бабикову. Доцент тяжело вздохнул и, отвлекшись от памятников, стал разглядывать дома. Торцы большинства из них были украшены разноцветными красочными картинами, видимо для того, чтобы у местных не случалось депрессии во время долгой полярной ночи. Доцент, рассматривая морские пейзажи с чайками и снегирей среди алых горстей рябин, которые без снега на улицах Полярного выглядели пугающе, попытался впасть в ступор, но, обнаружив среди пятиэтажек здание детского сада, переоборудованного в стриптиз-клуб, он вернулся в реальность, в которой заполярные картинки были так обманчивы. Город хотел казаться лучше, чем он есть на самом деле. Безусловно, он был чистый. Новенькие светофоры подмигивали пешеходам разноцветными глазами на свеженькой «зебре». Пьяных на улицах не было. Модно одетые люди проходили мимо, спеша по своим делам. Никому из них не было дела до чужака Доцента, оказавшегося у них в городе. Казалось, им было плевать, что произошло. Они устали, что в войнах за комбинаты с их ресурсами и редкими металлами погибли тысячи людей. Эти люди обирали жителей, грабили, и их совсем не было жалко. А потом эти люди закончились. Хотя нет… Не закончились. Они стали другими. Бандитские «Козыри» стали бизнесменами. Они больше не трогали обычных жителей. У них были дела поважнее. Да и жители изменились. Они перестали считать Полярный своей родиной. Они улыбались, но улыбались тому, что у них есть работа, за которую платят огромные для несеверных земель деньги. Но когда они возвращались после нее домой и включали телевизор, то понимали, что есть другой мир с настоящими цветными картинками, а не рисунками на красивых, но в принципе серых домах. И им становилось скучно. А когда скучно, хочется бежать. Поэтому люди на улицах Полярного и не замечали Доцента. Для них он был очередным охотником за северной удачей, который так же, как и они, когда-нибудь заработает денег и свалит отсюда к чертовой матери.