– Это все больше слухи, – белозубо улыбнулся Дворецкий, – бурить ее начали еще в начале семидесятых, а закончили в девяносто четвертом.
– Так если там вот это нашли, – Холод посмотрел на самородок, лежащий на столе, – зачем тогда прекратили?
– Это не там нашли, – Дворецкий покачал головой, – это, возможно, какое-то месторождение, о котором неизвестно. Сверхглубокая – это, если сказать просто, обычная скважина в земле глубиной двенадцать километров и диаметром не больше метра. Платина из шахты, – Дворецкий утвердительно кивнул, – и я не удивлюсь, что в этой шахте работали зэки. При пластовых залежах меди и никеля образуется довольно большое количество вредных веществ и даже газов, так что геологическую разведку вполне могли производить заключенные. Конечно, под руководством специалистов. А о месторождении платины и тем более рудниках в Полярном я не слышал. Их просто там нет, – резюмировал Дворецкий, – может быть ваш знакомый ошибался? – он посмотрел на Иуду.
– Да ему чего пургу гнать? – Иуда пожал плечами, – он за что купил, ха то и продал. Ни он, ни я в душе не знали даже, сколько этот булыжник стоит. Знали, что денег… А вот я его Дыму показал, и у него сразу глазки загорелись. Он туда через два дня дернул. Парней прихватил и исчез.
– Ну я думаю, что не все так просто, – начал было Дворецкий, посмотрев на Холода, но в это время в прихожей раздался звонок, – ну вот, – Дворецкий развел руками, – Тея Святославна пришла. А у нас тарарам здесь такой, и обед не приготовлен. Опять Вы не поели, выпивать изволили и даже халат вечерний на дневную одежду не сменили, – Дворецкий вздохнул и пошел в коридор.
– Добрый день, – Тея кивнула Иуде и посмотрела на Холода в халате и розовых носках, – Марк на даче на все выходные с дядей Геной. Что же не позвонили? Путь Вам не близкий сюда ехать.
– Да он не за Марком, – Холод поднялся и, подойдя к Тее, чмокнул ее в щеку.
– А зачем тогда? – Тея посмотрела на Холода еще раз и вздохнула, – я так понимаю, не обедали. Ребра там, бифштекс. Разогреть надо было… Зачем Вы тогда здесь? – она повернулась к Иуде, – вы обычно сами никогда не приезжаете.
– Чего замерз? – Холод кивнул Иуде, – давай, рассказывай.
– Подождите, – Тея сняла легкий плащ и протянула Дворецкому, – сейчас обед разогрею, за ним все и расскажете. И вы проголодались, и вы, – она с укоризной посмотрела на Холода и смущенно опустившего глаза Дворецкого.
1 глава - 3
Москва. Высотка на Котельнической набережной, осень 2018 года.
– Ну и что ты думаешь? – Тея медленно разжала пальцы и опустила кусочек сахара в чашечку с кофе, – надо, наверное, что-то делать.
– Мне бы с собой что-то сделать, – вздохнул Холод и взял с подоконника пачку сигарет, – не хочу я этого ничего.
– А что ты хочешь? – Тея взяла ложку и аккуратно размешала сахар.
– Не знаю, – Холод пожал плечами и закурил, – знал бы – уже бы делал. Я от приключений устал. Они у меня во где, – Холод поднес ладонь к горлу, – но и жить так… как Вова, например, я тоже не могу. Что-то делать, не зная зачем я не умею. Может нам куда-то уехать? – Холод присел за стол напротив Теи, – давай куда-нибудь сбежим?
– Куда? – Тея вытащила ложку из чашки и положила на блюдце, – нет такого места, куда от себя сбежать можно, – она взяла кофе и сделала небольшой глоток, – куда бы не сбежал, везде ты будешь.
– Да… От себя я точно устал, – Холод провел рукой по коротко стриженным волосам, – еще этот… – Холод кивнул в сторону коридора, – этот «окей гугль»… Все знает, как надо… Как робот.
– Он переживает, – Тея поставила чашку на стол, – мы все переживаем. Поэтому тебя никто не трогает.
– А может надо меня тронуть? – Холод поморщился и затянулся.
– Ну да… Иногда тебя растормошить хочется, – Тея посмотрела на отражение лампы в окне, – ты как в спячке какой-то.
– Не знаю, – Холод нервно затушил сигарету в пепельнице, – вон оно вроде то, что хотел, а как-то ничего больше не хочется, – он положил руку на стол.
– Может перестать что-то хотеть и просто начать жить? – Тея погладила его руку, – вот взять и начать. Прямо завтра. Что-то поменять… Что-то сделать, а не смотреть на муху целую неделю.
– Понятно, – Холод снова повернулся и посмотрел в коридор, – этот доложил? Да я все понимаю, – Холод снова потянулся к пачке сигарет, – я как та муха. Все лето пролетал, а осень наступила и все. Батарейки сели. И нет больше той мухи, – Холод чиркнул зажигалкой и закурил, – делать, говоришь, что-то надо? Каждый день новое? Так нового нет. Вон, старое есть. Иуда, конечно, молодец дедуля. Кашу из говна опять заварил и нам принес: «Кушать подано!»… Не, пускай сам разгребает. Хочет сам жрет, хочет дружкам своим ворам скармливает.