* * *
На встречу с Глиной и с Кондаковым Псих приехал нарядный с еще более нарядным другом на салатовом «Форде – Мустанге», семьдесят хрен знает какого года выпуска. Попробуем для тебя, дорогой читатель, в нескольких словах дать портрет данного субъекта. Тактично умолчим о его желтом спортивном костюме в сочетании с коричневыми замшевыми ботинками, в которые он умудрился заправить широкие штаны. На голове его красовалась ярко оранжевая бейсболка с надписью «PUMMA», которую создатели модного лейбла где-то в провинции Шанхая выделили неизвестно для чего второй буквой «M». На худой шее Психа, очень похожего на велосипедиста только без прищепки на штанине, висел крест на огромной золотой цепи, который стукался по его худому животу. Рядом с крестом на малиновом шнурке болтался «смартфон» последней модели. Из-под желтой куртки, одетой на голое тело, выглядывали татуировки в виде целующихся голубей, якоря и двух русалок. Все десять пальцев были украшены массивными золотыми кольцами, возможно даже с бриллиантами, но Психу было на это насрать. За поясом у него торчал пистолет, а во рту попыхивала сигара. О его друге достаточно сказать только одно – одет он был примерно также, только поверх этого на нем был надет кожаный плащ и фетровая белая шляпа.
Макар вопросительно посмотрел на Глину:
– Ты ничего не перепутал, старый? Это точно он?
– Он. Ты не удивляйся, он немного странный. На прошлый мой День Рождения, а я его в «Пекине» отмечал, он ко мне в ватнике приехал с шапкой норковой. И подарил мне велотренажер. Он его, кстати, прямо туда и припер.
– Ага, – залыбился Псих, – меня еще пускать не хотели.
– А чё у тебя с лицом? – посмотрел на украшенное огромным шрамом, идущим от переносицы через левый глаз к уху, лицо Психа Кондаков, – ты что ли у Буденного служил?
– Не, это меня дальнобойщик лопатой саперной уебал, когда мы фуры стопорили, – Псих без спросу взял с тарелки огурец, отправил его в глотку целиком, а потом взял соль и посолил рот, – чё звал-то меня, а, Глин?
– А может быть не надо? – всерьез забеспокоился Макар.
– Да не, успокойся, Макарушка, – Глина потер рука об руку, – был мне один человечек денег должен был, полгода бегал, в деревню глухую уехал, а Псих его там нашел. Так, родной?
– Ага, – влез друг Психа, – мы тогда пол села спалили. Пять машин с города тушить приехало. Красиво было!
– Он деньги быстро нашел, – Псих затушил об руку сигару, запахло паленой кожей и мясом, – они у него за печкой спрятаны были. Я потом его сам повесил на турнике возле школы как деньги забрал.
– А зачем вы село сожгли? – всерьез удивился Кондаков.
– Так ведь искали, – заржал друг Психа, – а помнишь, Псих, как мы одному банкиру голову лобзиком отпилили?
– Хорош, Будыла, языком гонять, – Псих посмотрел на Глину и Кондакова, – чё хотите-то?
* * *
– Ты точно уверен? – еще раз переспросил Кондаков Глину, когда Псих с Будылой ушли.
– Все нормально, Макарушка, – успокоил Глина, – ты не смотри, что они дебиловатые, они свое дело туго знают. Найдут они этого Холода. Это для них как спорт. Спать не будут, пока не найдут. Не сомневайся, этот Псих только дурачком прикидывается, а соображалка у него хорошо работает.