– У чекиста должно быть холодное сердце, горячая голова и чистые руки! – он усмехнулся, – да, именно температура, – и тут же в рамку портрета Кольцов воткнул фотографию Холода.
* * *
«Внимание! Всем оперативным отделам МВД и ОРО! За совершение особо тяжких преступлений разыскиваются: граждане… (далее три фотографии – приложение). Преступники вооружены, дерзки и решительны… При задержании могут оказать сопротивление. Обратить внимание всем постам таможенного контроля, линейным отделам ЖД, пограничным постам, нарядам ППС, дежурящим на вокзалах и в аэропортах, дежурным постам ГИБДД…».
* * *
Незаметная серая «Волга» уносила Холода, Владлена и Слона из города ткачих навсегда. Плакала грудастая Гала, но плакала не потому, что ее бросил самый горячий мужчина ее жизни – Слон, а ревела белугой за то, что оставил на журнальном столике шестьсот баксов! Ведь любовь в провинции не измеряется деньгами! Обиделась. Не понять этому гаду Слону женское сердце истосковавшееся. Да при чем здесь сердце? Давно ей так не наминали мясистые бока мужики, да и не осталось здесь мужиков, в этом забытом Богом самогоновом крае безработицы и беспробудного пьянства!
Отъехав на сотню километров, они остановились на заправке залить бак и немного перекусить. Пока Владлен вникал в нехитрое меню и выбирал между борщом – солянкой и котлетами по – бурбонски, Холод и Слон заправили машину и подошли к озадаченному коллеге.
– Охренеть, пацаны, – Владлен швырнул на стол меню, – здесь прямо кок – универсал,– он ткнул в тщедушного узбека, жарившего шашлыки, – он даже «эскарго» из говядины умеет готовить.
– Так это же ракушки, – скривил морду Слон, – их еще выковыривать заебываешься, круглые такие.
– Ну яйца у быка тоже круглые, – засмеялся Холод.
В это время к придорожному кафе подъехала темно-синяя «пятерка», из которой вышел старшина милиции в форменной кепке кокардой назад, и, почесывая обозначившийся животик, он подошел к узбеку:
– Три шашлыка и два по сто, как всегда. Шеметом давай, по-быстрому.
Из машины вышли еще двое – седой прапорщик и молоденький лейтенант с папкой. Они сели за соседний с Холодом столик.
– Ну вот дают! – лейтенант снял фуражку, – опять в лесхозе кража, кто-то древесину ворует. На дальней ферме трех коров угнали. И еще Нюрка – самогонщица… Кстати, Петров, – он посмотрел на старшину, – почему у нее до сих пор аппарат не изъяли?
– А он взятку берет перваком, – улыбнулся лейтенанту прапорщик, – ты пойми, Антон, она-то баба нормальная. Семья, муж бросил. Жить-то как-то надо. Да и лес… Свои мужики зареченские и тащат, им в лесхозе зарплату годами не платят. Крутятся как умеют. Их что, за три бревна сажать надо? Довели страну, мать их!
– Да… Зато вон люди живут, – старшина посмотрел в сторону столика Холода, где Владлен достал из кармана пачку новых тысячных купюр и рассчитывался с официанткой.