– Впустую, значит, скатались, – Наум засунул остатки пиццы в рот и потянулся к большому стакану с томатным соком.
– Да нет, почему? Узнали, что жизнь за МКАДом есть, но очень хреновая. А, ну еще шесть трупов там оставили, – Холод усмехнулся.
– Хорошо, хоть не запетушились… Да шучу-шучу! – Наум остановил сжавшего кулак Холода, – Короче, надо с Вовиным замом поработать. Я так думаю.
– И чего? Он Вовины дела знает думаешь? – Холод посмотрел на Наума.
– Знаешь, – Наум почесал небритый подбородок, – он может всех делов и не знает, но зато мы знаем, что Вова у нас «Здравствуйте, дерево. Постучу и сам открою». Я поверю во что угодно, но, чтобы наш Вован деньги обналичивал и отмывал? Я скорее поверю, что он бы их в машинке простирнул. Слушай, это же и твоя контора тоже. Кто у вас там самый умный?
– Ну я особо не вникал, кто там умом блещет, – Холод задумался, – Вова суету создавал. Но он печать ставил и расписывался.
– Доверь дуракам бизнес вести, они и калькулятор съедят… Да ладно-ладно, я и сам такой, – Наум махнул рукой, – значит смотри, я как мыслю. Наверняка есть, кто Вове чаще всего бумаги таскал, а он на этих писульках автограф ставил. И это точно не Вовина секретутка. Вова твердо уверен, что секретарша не должна быть умнее начальника, так что там по ходу вообще два дерева сразу. Значит был тот, кто к Вове приходил и за финансы отвечал.
– Был там один. Арсений, кажется, – Холод поморщился, – дурачок вечно радостный. Вот он вроде как за все финансовые операции отвечал. Но Вова с ним как-то не очень так был. Он шуток Вовиных не понимал, и еще он вегетарианец.
– Не, не варик, – Наум отхлебнул сок, – давай, вспоминай, кто у Вовы кент был почти.
– Охранник, – рассмеялся Холод.
– Да… Бизнесмены, – Наум поставил стакан с соком, – ну давай тогда с кем Вова советовался.
– С гуглем и Алисой, – окончательно добил Наума Холод, – слушай, я вообще там бывал раз в месяц, когда Тея уже над душой стояла.
– Так… Давай попробуем по-другому, – Наум подошел к холодильнику и вытащил оттуда коробку пиццы, – опять «Маргарита»… – он засунул коробку в микроволновку, – ну здравствуй, Маргарита.
– Что за Маргарита еще? – на кухне появилась Вика.
– Пицца, дорогая, – Наум посмотрел на девушку, – зовут ее так. Не я ей имя такое придумывал. Слушай, Вик, давай что ли ты нам картошки пожаришь?
– Сам пожаришь, – ответила Вика, – она у меня сырая, не хрустит и не с корочкой, а еще пересоленная.
– Я все понял, – буркнул Наум, – всё, извини, но пицца уже край… поперек горла стоит! Неделю уже. Хватит меня дрессировать! Учишься готовить – хорошо, но я вот это вот… Согласен, не все сразу. Готовь, что умеешь, а я молчать буду.
– Пиццей его пытаешь? – Холод улыбнулся Вике.
– Он сам себя пытает, – ответила девушка, – сказал, что лучше пиццу есть будет, а не мои горелки-огарки… Пацан сказал – пацан сделал. Так, кажется, Слава?
– Так, – Наум выдохнул и повернулся к призывно пищащей микроволновке, – а Дворецкий где, Вик?
– Дворецкого нет. И стейков тоже не будет. И к Мише ты за солью тоже не сходишь. Ешь свою пиццу. Вот, попробуй, – она открыла холодильник, – я еще во Франции слышала слово «холодец», но не знала, что это значит, а вот сейчас узнала, нашла рецепт и сделать попробовала, – она поставила перед Холодом серебряный судок с тонко нарезанным мясом в желе, – с чем будешь? С хреном, с горчицей?
– А ничего так, – Холод зацепил кусок мяса в желатине.
– Дай что ли я попробую? – Наум потянулся к вилке в руке Холода.
– Пицца, – Вика хлопнула его по руке, – Слава, пацан сказал – пацан ест пиццу. Вы ищите, кто Вовины документы обрабатывал?
– В смысле обрабатывал? – не понял Холод и посмотрел сначала на Наума, а потом на Вику.
– Всё просто. Он же рассказывал про какого-то дядю Мишу. Без лишних вопросов мужчина такой в возрасте. Ну как бы это сказать, – Вика задумалась, – «все делают вид, а он действительно работает».