... «В случае явной угрозы жизни разрешено применение табельного оружия без предупредительного выстрела...». Перед ним стоял мужчина, в руках которого грозно и тускло блестел старый наган. Как будто в замедленном действии круглое дуло хищно уставилось на него, вот-вот должен был прогреметь выстрел. Он на секунду закрыл глаза: указательный палец человека с наганом уже лег на спусковой крючок... Присяга... Первое задержание... Первое звание... Первая награда... Палец уже вдавливал курок. Он представил себе, как хищно взвывшая пуля вылетает ему навстречу... Первая любовь... Первый друг... Первый враг... Он почувствовал хруст пальца на курке: первого больше не будет! Всё сейчас станет последним... «В случае явной угрозы жизни разрешено применение табельного оружия без предупредительного выстрела...». Тремя короткими очередями он отбросил человека с наганом вначале на стол, потом со стола к стене. Но дуло нагана по-прежнему смотрело на него, заглядывая в самую душу. Там, где прятался его страх, страх от первого до последнего, страх от начала и до конца. Он подошел к нему и, направив автомат, в упор размазал его по стенке. «В случае явной угрозы жизни разрешено применение табельного оружия без предупредительного выстрела...». Конечно, все подтвердят, что именно так и было. Потом будет рапорт, где его действия признают правомерными, направленными на защиту своей жизни и жизни своих сослуживцев. Ведь кто такой этот человек с наганом? Преступник! А он... Он был уверен, что всё будет, как всегда. Но в этот раз всё было по-другому. Две чёрные мухи, ставшие его судьбой.
* * *
- Ну что, Лепехин, - полковник положил руку на толстую папку, - рапорт я ваш почитал, но вопросов у меня меньше не стало. Во-первых, почему Вы оказались там, да еще и с ОМОНовцами. Вообще-то такие операции планируются заранее, и о них своевременно сообщается своему непосредственному начальству, то есть мне, - он поднял указательный палец вверх, - я не знаю, какие у вас там в главке были правила, но у нас такие.
- Оперативная ситуация не позволяла медлить, - ответил Влад.
- Да… Хорошая у вас оперативная ситуация. Вы ездите по городу с полным автобусом ОМОНа и собираете вот такие ситуации. И это мало того, так еще и в центре города! Гражданские люди! А вы устроили пальбу. И никакого оцепления. Четверо раненых, не считая тебя. Хорошо, что еще никого не убили. А у вас тут написано, - полковник зашуршал бумагами, - так… вот… здесь… «Я зашел в кафе и увидел одного из представителей преступной группировки, находящегося в розыске». Вот скажите мне, капитан, - где тот, которого Вы нашли?
- Ну я же написал дальше, что ошибся, - поправил полковника Лепехин.
- Ага. Читаем дальше: «Я попросил его предъявить документы и, проверив их, понял, что ошибся. В это время один из сидящих за столом выхватил оружие». Прям как в детской сказке, - полковник захлопнул папку, - они там плохие, а мы хорошие. Может раньше такие номера у вас там, наверху, прокатывали, но у меня в отделе такого точно не будет.
- Но в правилах по применению оружия сказано… - попытался возразить Влад.
- Сказано, - как отрезал полковник, - но вот экспертиза говорит немного о другом. Тот наган, который был якобы направлен на вас, даже не самовзвод. Курок был не взведен, а соответственно угрозы для Вашей жизни как таковой не было. И не факт вообще, что он на Вас его направил. А посему выходит, что Вы зашли в кафе и просто расстреляли человека. А дальше его друзья тоже схватились за оружие и началась стрельба, в результате которой пострадали четверо сотрудников. Хорошо. Вы задержали преступников. Но, как выяснилось, у них было разрешение на ношение оружие. И бармен, свидетель, утверждает, что Вы не предъявили никаких документов и даже не представились.
- Вы знаете, кто там был? – перебил его Влад.
- Знаю. Неоднократно судимый гражданин Прокопов, не помню уже какого года рождения. Вор-рецидивист, представитель так называемой касты воров в законе. Но он просто был там. Он не находился в розыске, а за свои старые преступления он уже ответил перед законом. И лично мне вся эта история напоминает банальное сведение счетов.
- Он преступник, - Влад непонимающе смотрел на полковника.
- Знаю, майор. Я намного лучше тебя все знаю. И самое главное, что к задержанным тобой уже приехали лучшие адвокаты с гонораром, который тебе даже не снился. А сегодня истекают положенные трое суток, на которые ты мог их задержать. Но инкриминировать им нельзя ничего, кроме старых сроков. Зато на тебя пару трупов повесить можно. Причем с превышением власти и во внеслужебное время. Операцию-то ты по бумагам не провел. Так что из героя ты махом переквалифицируешься в подозреваемого. Я уже молчу про тот момент, кого ты там застрелил. Прокоп - человек не последний был. И желающих за него отомстить найдется много. И охрану я к тебе ежечасную приставить не смогу, потому что адвокаты уже кассацию строчат о неправомерности задержания. А в СИЗО я за тобой усмотреть не смогу, где ты будешь ждать, пока твои все полеты во сне и наяву разберут. Так что послушай меня по-отечески, - полковник поднялся и похлопал его по плечу, - героем у тебя получится стать только посмертно. Тем более тебя ранили. И задержанные видели, как тебя на носилках несли в машину. Сейчас соорудим историю, что в больнице от полученных ран ты скончался, выполняя свой долг. Тех, которых ты повязал, выпустят, и они про тебя забудут. А мы тебе документы новые состряпаем и отправим в какой-нибудь городишко. Послужишь там участковым, если захочешь. Нет – твое дело. Зарплату мы тебе платить будем. Жить будет на что. Не так шикарно, конечно… Хотя, кто сейчас шикарно живет? Семьи у тебя нет. А годков через десять вернешься. Пенсию тебе хорошую сделаем. Квартиру дадим в Москве. Считай, срок отсидишь в тюрьме и не побывав. Так что давай так мы с тобой и поступим. Ни к чему нам такой геморрой.