* * *
Он ворочался на кровати. Какой на хрен участковый?! Он пил. Пил все время. Посылал соседского парнишку за водкой и едой и пил снова. И постоянно были те самые две мухи. Черт бы побрал этого Холода! Почему он поверил ему и решил бороться со вселенским злом? Нет, он боролся с ним всегда. Но он знал, что его нельзя победить, надо просто бороться! А Горчаков? Это вообще жирная, грязная, жадная муха, которая прикидывалась его старшим товарищем, он жал ей руку и пачкался, пачкался… И уже непонятно, где он служил закону, а где этой продажной мухе? Он поднялся и посмотрел на грязный потолок. Он как крышка гроба. Однокомнатный панельный гроб, в котором ему надо лежать десять лет. А может и больше. Не жить, а просто лежать. И ждать. Ждать, когда тебя позовут, как собачку, и кинут какую-нибудь косточку. А одна муха, которая осталась, так и будет летать. И ее уже не прихлопнешь. Потому, что надо было думать раньше. Он поднялся, доковылял до стола и брезгливо хлебнул водку прямо с горла. Потом подошел к зеркалу. Какая противная и мерзкая рожа! Он с размаху ударил кулаком в зеркало. Получай за свою глупость! На! – он ударил еще раз. Влад почувствовал, как по разбитой руке сочится кровь. Он еще раз отхлебнул водки и выплюнул ее на рану. Вот так вот ты здесь и сгниешь. А муха будет кружить над тобой и кружить. Он, шатаясь, пошел к дивану, но в это время раздался звонок в дверь. На пороге стояло трое хорошо одетых мужчин.
- Мы пройдем, господин Лепехин? Нам поговорить надо, - сказал один из них, и не дожидаясь приглашения прошел в комнату и остановился напротив разбитого зеркала, - а это, я так понимаю, зеркало для героя, - он повернулся к Владу.
* * *
- Я понимаю, Лепехин, что такое обида, - мужчина брезгливо стряхнул со стула остатки какой-то еды и сигаретный пепел и уселся, - обида - это то, что закапывает глубоко, или наоборот, - он закинул ногу на ногу, - то, что заставляет нас жить дальше и бороться вопреки. Я понимаю, Вы оказались в непростой ситуации. Но, возможно, у нас вместе с вами есть способ ее решить. Мы с друзьями, - он указал на двух других, - так называемые три мушкетера. Мы тоже ненавидим тех людей, которые так поступили с вами. У нас есть все, а главное ресурсы, чтобы бороться с ними. Не хватает одного. Солдатов. Хотя нет, солдаты есть. Нет того генерала, который поведет свою армию к победе. Того, кого они будут слушаться и безоговорочно выполнять приказы.
- То есть я буду вашим Д’Артаньяном? – усмехнулся Влад, - глупым и горячим, - он потянулся к бутылке водки, - нет, господа, два раза я уже обжегся и дерьмо до сих пор хлебаю. Так что давайте уж как-то без меня.
- Как говорится, хозяин-барин, - засмеялся второй, невысокий со смешно торчащими ушами, - да я смотрю, и Д’Артаньян-то наш слегка вида нетоварного. Я думаю, Косарь, здесь делать нечего, - он достал из кармана толстый бумажник, вытащил оттуда сто баксов и бросил на сто, - на вот, держи, за то, что время твое потратили. Хлебай говно дальше.