- Прочувствовать, говоришь, и прожить? Да ну к черту жизнь такую. Давай, снимай это с себя аккуратно и пошли. Не будем граждан воров пугать, - Доцент кивнул стоящему рядом ОМОНовцу, и тот помог снять взмокшему от напряжения Холоду жилет.
- Как ты догадался? – посмотрел на Доцента Холод.
- Мы все догадались. Все твои девять жизней за этот час прожили. Хотя думать намного раньше начали, - Доцент улыбнулся, - все, пошли.
Когда Влада засовывали в машину, он повернулся и увидел глаза Холода. И ему стало страшно. Нет, не от того, что он увидел холодные стальные глаза, а от того, что эти глаза улыбались.
* * *
- То есть Вы предлагаете воров не трогать? – смотрел на Доцента начальник главка МВД.
- Я думаю, еще не время. Сейчас по крайней мере мы знаем их и действия их ожидаемы и предсказуемы. Хотя бы частично. Все-таки их воровской закон – это закон, который хотя бы половину из них сдерживает от беспредела. Плюс, конечно, благодаря последнему их сборищу, мы видели их всех. Так что, думаю, работы будет много. Составим на каждого досье. А в силу того, что мы их не стали задерживать, мы будем просто наблюдать за ними и ждать, когда они оступятся и перейдут эту тонкую черту закона. Ну по крайней мере одну большую войну мы уже остановили в принципе без потерь.
- Да, - грустно улыбнулся полковник, - в девяностые мы несли очень большие потери. У меня два человека с отдела при задержании… Ну, если что, у нас твои ребята есть…
- А вы знаете, - Доцент посмотрел на него, - они не мои ребята. Просто так вышло. Я думаю, про них лучше забыть. Девяностые-то уже закончились. Они, конечно, хороши, но они уже не такие быстрые. А время сейчас спешит. Сейчас угрозы уже другие, внешние. Да и мы стали другие. Многому чему научились. Уже больше думаем, чем стреляем. А им уже за новыми не успеть.
- На пенсию их предлагаешь? – засмеялся полковник.
- Нет, просто забыть и оставить в покое.
- Разумно, - полковник протянул Доценту руку, - ну, думаю на новой должности ты проявишь все свои лучшие качества, наберешь новых сотрудников, - жаль, конечно, ребята хорошие, но, как говорится, заслужили, - он захлопнул красную папку, на которой красовалась белая надпись «Бумеранг», - Вове привет передавай. Жаль, что повидаться с ним не сможем. Никогда не забуду, как он в институте корки мочил. Помнишь это «Я тучка-тучка-тучка, я больше не Вован»? – и они оба весело расхохотались.
* * *
- Ну что, браты, наконец-то мы все собрались, - из-за стола поднялся Мустафа, - чтобы помянуть брата нашего, Иуду. Все в делах были, а поскорбеть о брате как следует не смогли.
- Рано ты по мне скорбеть собрался и в браты записывать, - в зал ресторана в сопровождении Баира, Левчика и преданного Коли вошел Иуда, - а вот за здравие бродяг я бы выпил, - он подошел к столу, взял запотевшую бутылку водки, налил серебряную стопку и поднял ее, оглядев всех присутствующих со словами «Бог навстречу» и одним махом выпил.
Таран во все глаза смотрел на Баира.
- А вот о делах нам стоит поговорить, - продолжил Иуда, - тем более они у нас действительно скорбные.
- Да какая скорбь, родной? – поднялся Мустафа, - у нас радость, ты вернулся, отец наш! - и все авторитеты, сидящие за столом, радостно закивали.
- О, ты меня еще и в папки записал. Ну как скажешь, тогда начнем с радости, - продолжил Иуда, - кто не знает – это Баир и Левчик. Если Коля – моя правая рука, то эти двое теперь мои глаза и уши, - он кивнул на Баира с Левой, - так что не обессудьте, если что не так. Теперь тебе радость прилетела, Тараша, подумал я и возьмешь ты себе землю Мустафы, но смотри, что не так – спрос суровый будет. О бродягах на зонах забудешь – ребятки тебе напомнят, - он снова кивнул на Колю, Баира и Леву.
- Слушай, дорогой, а как так? – Мустафа развел руки, - это что за предъявы такие?
- Да какие предъявы? – Иуда взял стул и сел на него, - предъявы сейчас будут, когда ты, дорогой, обществу расскажешь, как ты барыгу за карточный долг короновал и в свет его хотел вывести. Слава Богу, что не срослось, - глаза Иуды хищно сверкнули, - так что давай, - человекам твою историю интересно послушать будет. А заодно и узнаем, может еще у кого такие истории скорбные есть?