Волосы благородного цвета льна, никакой вульгарной желтизны. Очень красивые. Мягкие?
— Да, — я только вздохнула, увидев себя во все том же зеркале — в кровище даже волосы, не говоря уже о лице и груди.
Морально, наверное, я готова услышать какую-то бредятину про оборотней или вампиров, потому что увиденное… В определенной мере лишает скепсиса. Хотя я всегда считала себя здравомыслящим человеком, атеистом была…
— У всех обращенных вампиров, — вот так вот с места в карьер, да? — есть особая связь с обратившим чистокровным. Выражается она, в основном, в беспрекословном подсознательном подчинении и смерти в случае гибели хозяина. Тебе относительно повезло — твой хозяин умер до того, как ты обратилась, — так, мне не нравятся все эти БДСМовские местоимения… — так что ты будешь жить, свободная от воли чистокровных в какой-то мере, — а еще приблизительно так все… — ближайшие пару недель точно.
Нить моих мыслей резко оборвалась.
— В смысле? — решила уточнить я.
— Раз у тебя нет хозяина, кто-то из вампиров должен взять над тобой шефство, — невозмутимо объяснил немец, паркуясь у моего дома, — иначе тебя уничтожат.
— Ну что за хре-ень… — простонала я. — И кто согласится?
То есть, я чудом выжила, но меня все равно убьют? Логика библейская, блять!
— Твой бывший молодой человек, например, он уже согласен, — открывая мне дверь.
Матвей? Тоже вампир? Ха, да никогда не… Ладно, допустим, нет смысла не верить. Но блин!..
— Лучше уж тогда пусть меня убьют, — пробормотала я, торопливо проходя к подъезду.
Уже, конечно, темно, но свидетели моего окровавленного появления ни к чему. И я правда скорее умру, чем буду чем-то обязана этому козлу.
— Как скажешь, — и ни одной эмоции на совершенном арийском лице, надо же, — но, если позволишь, я закончу инструктаж.
— А чего это вдруг на “ты”? — усмехнулась я, нажимая на кнопку вызова лифта.
Хоть бы не попался никто по пути…
— Я чистокровный, ты — обращенная, — чуть приподнял брови белобрысый, будто я должна была это знать как первую букву алфавита, — обращаться тебе к чистокровным положено только “господин” и “госпожа”, нельзя перечить и хамить, заговаривать первой тоже невежливо.
— Еще чего! — возмущенно фыркнула я.
Буду я еще кому попало в ноги кланяться! Времена крепостного права прошли давно, между прочим!
— Убить тебя? — абсолютно спокойно предложил герр Александер, доставая пистолет прямо за секунду до того, как открылись двери лифта, пустого, к счастью. — Или прекратишь бороться за титул самой строптивой особы и дослушаешь инструктаж?
— Если некому больше меня курировать, кроме Матвея, то убивай! — чего это вдруг я так осмелела?
Хотя что мне терять? Нечего абсолютно. Так что пусть, ха, на одного кровососа будет в мире меньше, все донорам полегче.
Вздохнув и закатив глаза, интерполицай впихнул меня в кабину и нажал на нужную кнопку.
— А откуда ты… — красноречиво клацнул предохранитель, и я поторопилась исправиться: — Вы знаете мой адрес.
— Матвей сказал, — убрав оружие в кобуру, мужчина вдохнул поглубже и продолжил вещать: — кровь тебе будут привозить по сто грамм в неделю, этого достаточно, лучше разделять на ежедневные порции. Ты останешься на прежнем месте работы, но можешь быть вызвана в другие районы города или в пригород для обработки дела, связанного с вампирами. В процессе дальнейшей работы над делом я покажу, как оформлять и куда отсылать отчет о проделанной работе и выводы.
И резко замолчал. Мы как раз приехали на мой шестнадцатый этаж, я ждала продолжения, возясь с ключами, но его почему-то не последовало.
— Пластинка кончилась? — не удержалась я.
— Ни один чистокровный этого не выдержит, — чисто немецко-арийский фэйспалм, надо же, когда еще такой увижу? — тебя нужно воспитывать.
— Увы, я дрессировке не поддаюсь, — хихикнув, я сразу пошла в ванную.
Взглянув в нормальное зеркало, я присвистнула. Кровь, кровь, кровь — много крови! Хорошо, что под кожанкой у меня была темная кофточка, иначе бы ни за что не отстиралась, а в химчистке с таким пятнищем могут возникнуть проблемы уголовного характера.
Стаскивая вещи, я слышала, как шумит вода на кухне, хлопают дверцы шкафчиков — мистер Германия решил похозяйничать на моей кухне и попить моего чаю? Ну-ну…
— А как меня обратили-то? — приоткрыв дверь, поинтересовалась я.
— Кровь вампира попала на твою рану, но он умер до завершения процесса, — а ответил так, будто полжизни репетировал, ни секунды задержки!
Но никто не бывает полностью идеальным, ну никто. Даже интересно найти его косяк. Внешность отпадает — красив, высок, плечист, ноги длинные и не колесом, стройный. Если работает в Интерполе, значит умен — хорошо говорит по-русски, очень хорошо, явно должен знать еще английский помимо родного шпреханья. О характере судить трудно — толком общения и не было. Но он привез меня ко мне домой сам, хотя мог бы спихнуть на Матвея. Чем не признак благородства? Но я найду в нем косяк!
Хорошенько отмывшись от крови, я обнаружила, что вещи, уже закинутые в машинку и полностью мокрые, были единственной одеждой в данном помещении. Даже на полотенцесушителе ничего не висело, кроме полотенца. К счастью, полотенце большое…
Я даже несколько смутилась, выходя из ванной в таком виде. Но полицаю, кажется, было ровно — он сидел за столом прямо лицом к коридору и прихлебывал, судя по запаху, кофеек. Торопливо прошлепав босыми ногами по линолеуму, я захлопнула за собой дверь в комнату и привалилась к ней спиной, облегченно вздохнув. Теперь надо еще его выпроводить и тогда можно будет завалиться спать. Клонит в сон не сильно, скорее, просто хочется полежать и подумать обо всем этом. Принять такую информацию нетрудно — слишком много доказательств, как минимум два оживших трупа за них сойдут. Я ведь тоже должна была умереть, никакая скорая не доехала бы.
Когда я вернулась на кухню, все еще босая, но зато уже в джинсах и тонкой толстовке, чистокровный выдал:
— Пей кофе и поехали, — я вопросительно к нему обернулась, и он пояснил: — я привез тебя, чтобы ты привела себя в приличный вид. Мне к утру необходимы вскрытия и точные причины смерти всех четырех, желательно еще и личности.
Вот и благородство, блин!
— Да ла-адно! — запустив руку во влажные волосы, я страдальчески бухнулась лбом в холодильник. — А тела так там и валяются?
— Матвей остался ждать… — чуть нахмурившись, блондин с трудом выговорил: — Труповоску, — я даже мысленно похвалила мудака за расширение словарного запаса немецкого коллеги, — они уже на пути в участок.
Ворча под нос, я высушила волосы, пока закипал чайник, натянула, наконец, носки, налила себе кофе покрепче в кружку-термос и пошла на выход. Молчащий бюргер спокойно следовал за мной. Ну ничего, зато ему придется удовлетворить мое любопытство сполна.
И только усаживаясь за руль своей миниатюрной Daewoo, я поняла, каково было мужику под два метра ростом умещаться в ней. Не удержалась — фыркнула, пока двигала на место сиденье и перенастраивала зеркала.
— Не смешно, — вдруг огрызнулся сидящий рядом и едва не цепляющий потолок макушкой мужчина, пытаясь поудобнее втиснуть колени, — это не машина, а пыточная.
Не выдержав, я рассмеялась, ткнувшись лбом в руль. Да он больше всей моей машинки!
Благодаря отсутствию непосвященных свидетелей некоторые аспекты было нетрудно скрыть. Матвей кинулся было ко мне с вопросами, но герр Александер преградил ему путь и ледяным тоном сообщил, что я до завершения всех необходимых дел поступаю в его распоряжение и отвлекать меня разговорами запрещается. Спасибо ему, что ли…
Выгнав моего коллегу с его рабочего места, то есть из небольшого морга и примыкающей к нему лаборатории, представитель Интерпола запер двери, отключил от питания камеры под потолком и торжественно вручил мне диктофон.
— А можно пару вопросов? — спросила я у сгружающего фотографии места преступления с моего фотоаппарата в свой ноутбук вампира.
— Только по делу, — отрезал он.
Ой, да больно надо! Ну и сиди себе один, как сыч!
Надув губы, я повернулась к четырем большим черным мешкам на каталках. Ну что, за дело!