Она не пошевелила ни одним мускулом, наверное, потому что очень устала, пока попала к моему дому в морозную погоду. Да и к тому же на ней было только платье, куртка и сапоги на высоких каблуках. А на улице шел снег.
— Дарси!
Я вздохнул и встал с кровати. Я потянулся, надел удобные брюки и рассеянно поправил простынь, убеждаясь, что прошлой ночью у меня не было еще одного «несчастного случая». Я тряхнул головой, думая о прошлой ночи. После того как я обгадил себя, я потратил тридцать минут на уборку своей ванной и положил в мешок свою испачканную одежду и тряпки. Я бросил их в мусорное ведро, а потом услышал, что маленький преступник проклинает погоду. На ней была неправильная одежда, чтобы проникать в чей-то дом в такую-то снежную погоду, и она так шумела, что я все прекрасно слышал в дальнем конце дома.
Тишина, определенно, не ее конек.
Хотя я не мог назвать ее полной идиоткой, она умудрилась обскакать меня и заставить меня обделаться. Я не думаю, что моя гордость когда-нибудь оправится от этого момента. Даже после того, как я запер эту злую ведьму в кладовке, она по-прежнему была причиной моей боли и частых посещений туалета ночью. Мой желудок успокоился только к пяти часам утра. К сожалению, мой анус, казалось, будто был в пламенном жерле Огненной горы за исключением того, что у меня не было дороги до Мордора [5].
Одно кольцо действительно управляло мной — и это было горящее кольцо моего ануса.
Это было больно, ужасно больно, и я был уверен, что у меня ожоги третьей степени!
Ну, а если закрыть глаза на боль в желудке и горящую задницу, то мой нос ужасно мучился от запаха, который поселился в моей ванной. После двух бутылок белизны и целой банки освежителя воздуха, трупный запах все еще держался в комнате. Я закрыл дверь в ванную и включил встроенный потолочный вентилятор на всю ночь, как дополнительный метод, чтобы проветрить комнату. Хотя запах мог и не выветриться никогда, я не удивился бы, если бы он впитался в каждую поверхность на молекулярном уровне.
Я уверен, что этого Нила и хотела в первую очередь.
— Злая корова, — тихо пробормотал я, вышел из спальни и направился на кухню, которая временно была тюрьмой.
Я открыл дверь на кухню и поморщился, когда любовь моей жизни издал жалобный звук.
— Мальчик, что случилось? — спросил я и бросился к попугаю жако.
Он был моим ребеночком, ему была семь лет, и он была хозяином моего дома.
— Дарси, это ты? Открой дверь и выпусти меня, эта птица сводит меня с ума!
Я проигнорировал Нилу, открыл клетку и погладил своего малыша по грудке, когда он сел на мою руку.
— Что с тобой, Эйнштейн? — спросил я.
Я услышал разочарованный вопль из кладовки:
— Я сказала тебе, я хочу, чтобы ты…
— Я обращался не к тебе, Нила, я обращался к своей птице, — оборвал я Нилу, продолжая гладить грудь Эйнштейна.
Нила помолчала, а затем рассмеялась.
— Ты назвал своего попугая Эйнштейн? Почему?
Я открыл рот, чтобы заговорить, но Эйнштейн перебил меня:
— Заткнись, Нила.
Я заулыбался и почесал голову Эйнштейна. Взглянул на дверь, а потом засмеялся, когда Нила замолчала в своей импровизированной тюрьме.
— Я назвал его Эйнштейном, потому что он очень умный, как видишь.
Опять молчание.
Я самодовольно улыбнулся.
— В чем дело, Нила? Что опять за молчание?
Я мог практически чувствовать, как она думает.
— Ты научил свою птицу говорить, чтобы я заткнулась? — спросила она.
Я научил ее гораздо большему, чем это.
Я просто рассмеялся и сказал:
— Да.
— Зачем?
Я пожал плечами, хотя она не могла этого видеть.
— Я думал, что это будет смешно, если бы ты когда-нибудь пришла сюда, и он бы сказал тебе заткнуться. И я был прав. Это жутко весело. Этот прикол был в разработке много лет назад.
В негодовании Нила ударила в дверь.
— Ты первоклассный козел!
Я не мог не согласиться с этим утверждением.
— Водаааа… яблоко.
Я посмотрел вниз и поднял руку с Эйнштейном, чтобы он мог сесть на вершину своей клетки и клевать фрукт, который я вчера разложил на разных участках клетки, и также, чтобы он мог иметь доступ к воде.
Я отвернулся от Эйнштейна и подошел к кладовой, где я остановился и потянулся к ручке двери.
— Обещай не нападать на меня, если я открою дверь. — (Нила рассмеялась). — Этот смех не поможет тебе выбраться, Нила.