| I can sympathize with the objects. |
Я могу сочувствовать ее целям. |
| I can dream of them. |
Я могу мечтать о них. |
| I can lie down on the grass--in fine weather--and float along an African river, embracing all the natives I meet, as sensible of the deep silence and sketching the dense overhanging tropical growth as accurately as if I were there. |
Я могу лежать на траве - в хорошую погоду - и мысленно плыть по какой-нибудь африканской реке, обнимая всех встречных туземцев, и при этом так же полно наслаждаться глубокой тишиной и так же верно рисовать пышную растительность тропических дебрей, как если бы я и впрямь находился в Африке. |
| I don't know that it's of any direct use my doing so, but it's all I can do, and I do it thoroughly. |
Не знаю, приносит ли эта моя деятельность какую-нибудь непосредственную пользу, но только это я могу делать, и делаю отлично. |
| Then, for heaven's sake, having Harold Skimpole, a confiding child, petitioning you, the world, an agglomeration of practical people of business habits, to let him live and admire the human family, do it somehow or other, like good souls, and suffer him to ride his rocking-horse!" |
А затем, когда Гарольд Скимпол, доверчивое дитя, умоляет вас, весь свет, то есть скопище практичных деловых людей: "Прошу вас, не мешайте мне жить и восхищаться человеческим родом", будьте добры, сделайте это так или иначе и позвольте ему качаться на его игрушечной лошадке! |
| It was plain enough that Mr. Jarndyce had not been neglectful of the adjuration. |
Было совершенно ясно, что мистер Джарндис не остался глух к этой мольбе. |
| Mr. Skimpole's general position there would have rendered it so without the addition of what he presently said. |
Ясно хотя бы потому, какое почетное положение занимал в его доме мистер Скимпол, который вскоре сам подтвердил это, высказавшись еще яснее. |
| "It's only you, the generous creatures, whom I envy," said Mr. Skimpole, addressing us, his new friends, in an impersonal manner. |
- Если я кому-нибудь и завидую, так это вам, великодушные вы создания, - сказал мистер Скимпол, обращаясь к нам троим, своим новым знакомым. |
| "I envy you your power of doing what you do. |
- Я завидую вашей способности делать то, что вы делаете. |
| It is what I should revel in myself. |
На вашем месте я тоже бы этим увлекся. |
| I don't feel any vulgar gratitude to you. |
Но я не чувствую к вам пошлой благодарности; ни малейшей. |
| I almost feel as if YOU ought to be grateful to ME for giving you the opportunity of enjoying the luxury of generosity. |
Я готов думать, что это вам следует благодарить меня за то, что я даю вам возможность наслаждаться собственной щедростью. |
| I know you like it. |
Я знаю, вам это нравится. |
| For anything I can tell, I may have come into the world expressly for the purpose of increasing your stock of happiness. |
Быть может, я и на свет-то появился лишь для того, чтобы обогатить сокровищницу вашего счастья. |
| I may have been born to be a benefactor to you by sometimes giving you an opportunity of assisting me in my little perplexities. |
Быть может, я родился затем, чтобы иногда давать вам возможность помогать мне в моих маленьких затруднениях и тем самым сделаться вашим благодетелем. |
| Why should I regret my incapacity for details and worldly affairs when it leads to such pleasant consequences? |
Зачем же мне скорбеть о моей неспособности вникать в мелочи и заниматься житейскими делами, если она порождает столь приятные последствия? |
| I don't regret it therefore." |
Я и не скорблю. |
| Of all his playful speeches (playful, yet always fully meaning what they expressed) none seemed to be more to the taste of Mr. Jarndyce than this. |
Из всех его шутливых речей (шутливых, но совершенно точно выражавших его взгляды) эта речь всего более пришлась по вкусу мистеру Джарндису. |
| I had often new temptations, afterwards, to wonder whether it was really singular, or only singular to me, that he, who was probably the most grateful of mankind upon the least occasion, should so desire to escape the gratitude of others. |
Впоследствии мне не раз хотелось выяснить вопрос, действительно ли это странно или только мне одной кажется странным, что мистер Джарндис, человек, способный, как никто, испытывать чувство благодарности за всякий пустяк, так стремится избежать благодарности других. |
| We were all enchanted. |
Все мы были очарованы. |
| I felt it a merited tribute to the engaging qualities of Ada and Richard that Mr. Skimpole, seeing them for the first time, should he so unreserved and should lay himself out to be so exquisitely agreeable. |
Я поняла, что мистер Скимпол, говоря откровенно с Адой и Ричардом, которых увидел впервые, и всячески стараясь быть столь утонченно любезным, только воздает должное их обаянию. |
| They (and especially Richard) were naturally pleased, for similar reasons, and considered it no common privilege to be so freely confided in by such an attractive man. |
Ричард и Ада (особенно Ричард), естественно, были польщены и решили, что для них это редкостная честь пользоваться столь большим доверием такого привлекательного человека. |
| The more we listened, the more gaily Mr. Skimpole talked. |
Чем внимательнее мы слушали, тем оживленнее болтал мистер Скимпол.
|