— Там, за дверью, — негромко произнес Саша, — моя младшая сестра. Она сейчас болеет, но это не важно… Наши родители погибли, её забрали в детдом, а мне не дают опекунство. Для этого надо очень много справок, документов, да и какие-то комиссии, несмотря на все это, могут банально не отдать ребенка под опеку.
— Сколько ей лет? — шепотом спросила Марина, пытаясь скрыть слёзы в голосе.
— Десять, — ответил парень, слегка опустив голову. — Знаешь, эти документы никто бесплатно не выдает, всем надо заплатить. Да и Алёнке в детском доме живется не сладко, учитывая особенно то, что у неё есть родственники и я.
— А почему никто другой этим не занимается? — спросила Марина, вытерев слёзы с уголка глаз, все еще не отрывая взгляда от девочки, которая спала на больничной койке.
— А кому нужны лишние хлопоты, проблемы и еще один рот, который надо кормить? — печально усмехнулся Саша. — Все родственники добры до поры, сама знаешь, что к тебе все тянутся, пока у тебя все хорошо… у меня нет другого выхода, как поскорее оформить опекунство, чтобы не травмировать её еще сильнее.
— И ты решился на ограбление, — медленно проговорила девушка, взглянув ему в глаза. — И все же, почему ты привел меня сюда?
— Наверное, потому, что ты верила в мою… относительную невиновность до самого конца. До сих пор поражаюсь тому, что ты не осудила меня с самого начала и до сегодняшнего дня.
— И ведь я была права, — искренне улыбнулась она, — разве нет? А ты упирался, как…
— Нечто большое и рогатое? — ухмыльнулся Александр, замечая, как в её глазах вспыхнул легкий огонек негодования.
— Это твои слова, не мои, — ответила Марина, и тут же добавила. — Но сравнение очень точное!
— Может, возвращаемся на праздник?.. — вдруг произнес парень, совершенно позабыв об этом. — Мы, немного, задержались.
— Точно! — хлопнула себя по лбу девушка. — Светка с меня шкуру снимет! Идем, скорее!
Возвращение к дому Дмитрия не шло ни в какое сравнение с тем, как они уходили к больнице. Болтая с Мариной на всевозможные темы, он чувствовал, словно у него камень свалился с шеи, и он в глубине души радовался, что его больше ничего не гложет. Конечно, немного странно было вот так с ней прогуливаться, но сейчас между ними уже не было никакого барьера, никакой стены, которую старательно возводил Александр, и которая рассыпалась под натиском доброты и веры Марины.
«Кто же знал, что под этим, казалось, святым ликом, скрывается и уверенность, и настойчивость, и даже своеобразная сила. Ты умеешь удивлять, Марина…»
Глава 7.
На празднике Света при любой возможности маниакально допрашивала подругу о том, где она была и что делала. Марина не поддавалась натиску девушки, но когда истерично вскрикнула «Да я за тебя головой отвечаю», сжалилась над ней, и весьма уклончиво и поверхностно рассказала о том, что они с Сашей вновь слегка повздорили на тему того самого ограбления, и он объяснил ей причину этого всего. Вскользь сказав, что причина в сестре, девушка улизнула к гостям, чтобы у Светланы не было ни единой возможности еще раз заговорить с ней на эту тему, хотя бы сегодня. Произошедшее в больнице казалось чем-то настолько личным, таким, о чем должна знать только Марина, а не кто-то еще. Она очень сомневалась, что Саша всем вокруг рассказывает о том, что его сестренка лежит в больнице, и он хочет забрать её из детдома. Девушка понимала — Света хочет ей лишь добра, но право на секреты еще никто не оттенял. Поэтому, когда уже все стали расходиться по домам, она едва заметно для других помахала на прощание Саше, и тайком улизнула за дверь, пока Светлана прощалась с другими гостями.
Именно сейчас Марине, как никогда раньше, хотелось покоя, чтобы обдумать все. То, что Александр посвятил её в своего рода тайну, девушке одновременно нравилось и пугало. Нравилось потому, что теперь она была уверенна в его непогрешимости, а пугало… Марина попросту не знала, как продолжать общение дальше, и продолжать ли вообще, так как опыт подобного общения с парнями у неё напрочь отсутствовал. В колледже и университете в группах были преимущественно девушки, а школу и одноклассников она давно позабыла. Впрочем, для всяких таких проблем, у неё был один испробованный метод: учиться и работать. Если полностью отдаваться этим двум пунктам, то ни на какие другие мысли не то что сил, времени не хватало. И, не долго думая, девушка так и сделала… Такой план действовал три дня, и провалился при первом же испытании на прочность.
На календаре была пятница, через каких-то полчаса заканчивалась смена Марины и девушка не могла дождаться того, когда можно будет пойти домой. Казалось бы, все хорошо, никаких происшествий, даже Света помалкивает… Но тут в зал зашел Саша. Марина от неожиданности уронила телефон и полезла под кассу его доставать. Не рассчитав расстояние, она вдобавок упала на пол со стула, и, поднимаясь с колен, ударилась головой о край небольшого столика, на котором покупатели выкладывали товар. Сгорая от стыда и неловкости, девушка отчетливо слышала, как душится от смеха Света, едва сдерживая себя, чтобы не засмеяться во весь голос, тем самым напугав всех покупателей. Отряхнувшись, она решительно поднялась и, выпрямившись, уверенно взглянула в глаза Саше. Тот тоже старательно прятал улыбку, но увидев, как вырисовывается на лице Марины удивление, не удержался от смешка.
— Ты чего?
— Ну, я это…
Девушка не могла оторвать взгляд от небольшого, но симпатичного букетика в его руках. Собственно говоря, только полная дура не догадалась бы, что букет он купил для Марины, а она не настолько сильно ударилась головой. Кроме неё здесь только Света, охранник Стас и Зоя Владимировна — кассир в аптечном отделе.
— Это тебе, — улыбнувшись, он протянул ей этот самый букет, все еще наблюдая за тем, как сменяются эмоции на её лице.
— Мне? — испуганно переспросила девушка, осторожно принимая цветы.
— Ну не Стасику же, валенок, — выразительно прошипела Светлана, когда они со Стасом старательно подслушивали, о чем говорят те двое.
Бросив испепеляющий взгляд на Свету, Марина тут же опустила голову, неразборчиво поблагодарив Сашу за презент. Чувствуя себя не в своей тарелке, ей до жути хотелось бросить в своих наблюдателей чем-то тяжелым. И если бы только это… казалось, что даже покупатели навострили уши и слушают каждое сказанное ею слово.