- И ты ни разу так и не обратился к кому-нибудь за помощью за все это время? - спросил Альбус, подняв брови.
- К кому? Я не знал ни одного человека, в чьем молчании я был уверен. Пока Квиринус был жив, я боялся, что кто-то узнает, чем мы с ним занимаемся; после того, как я убил его, я вновь боялся, что об этом узнают и предадут дело огласке. Я не считал, что другие профессора - такие же преступники, как и он, но, узнав, что я сделал, они оказались бы не на моей стороне, и тогда меня ждало наказание, которое я впрочем несомненно заслужил.
- Думаю, учитывая твой возраст и сложившуюся ситуацию, никто из преподавателей не стал бы предавать дело огласке… Я слышал, что с тобой пытались побеседовать профессор Макгонагалл и профессор Люпин.
- Да, - подтвердил Поттер, - профессор Люпин предлагал мне зайти к нему, но я ни разу не пришел. Не знаю, возможно, он неплохой человек, но теперь я с некоторым предубеждением отношусь к преподавателям ЗОТИ - особенно к тем, кто интересуется моей жизнью и приглашает в кабинет для разговоров наедине.
- Понимаю, - со вздохом прикрыл глаза Альбус.
- А профессор Макгонагалл - совсем другое дело; она умна, справедлива, деликатна и отнеслась ко мне очень тепло и по-доброму, когда я… когда мне было особенно плохо. Конечно, я не заслуживал ее расположения, но я был так одинок и потерян, что не мог от него отказаться, рассказав ей правду. Она ничего у меня не спрашивала и относилась ко мне, как к другу - я не хотел, чтобы она знала, кем я на самом деле являюсь.
- И кем же ты являешься по собственному мнению, Гарри? - спросил директор, блеснув глазами из-под очков.
- Убийцей, - мальчишка пожал плечами. - Квирелл был тогда беззащитен.
- Ты не смог бы сразиться с ним в равном бою и победить, - заметил я, но Поттер не обратил на мои слова внимания.
- Он меня любил, - еле слышно прошептал он, и его голос задрожал. - И доверял мне. А я все равно убил его, зная это.
И впервые за все это время мальчик закрыл лицо и заплакал.
- Ты готов простить ему все, что он с тобою сделал лишь потому, что Квирелл обещал тебя не мучить? - тихо спросил его Альбус.
- Нет, - пробормотал Поттер, закрывая рот ладонью, - вам не понять. Меня никто никогда не любил, я и не знал, каково это. Долгие месяцы я обманывал Квирелла, интуитивно чувствуя, что моя ложь должна помочь мне. А он слишком в нее поверил и привязался ко мне. Он был единственным человеком, который когда-либо меня любил, понимаете? Лишь за это мне следовало оставить ему жизнь…
Мальчишка начал яростно тереть глаза, чтобы остановить текущие слезы.
- Ты ошибаешься, принимая привязанность Квирелла к тебе за любовь, Гарри, - спокойно, но твердо произнес Дамблдор. - Ты был сродни кошке или собаке, которая преданно лижет хозяину руки, но что стало с тобой, если бы твое притворство раскрылось, и ты перестал быть молчаливым и удобным, как прежде? Его любовь помешала бы ему убить тебя, если бы он понял, что ты можешь его разоблачить? Ты был совершенно прав, полагая, что Квирелл уничтожит тебя, если выживет после твоей выходки. Такие люди не прощают обид.
Дамблдор поднялся со своего места и подошел к окну.
- Убийство человека - ужасная ошибка, Гарри, - произнес он, задумчиво глядя в ночное небо, - ее нельзя исправить. Но твой окончательный выбор еще не сделан: ты погубил одного профессора и ценой своей жизни пытался спасти другого. Вероятно, Гилдерой Локхарт до сих пор жив отчасти благодаря тебе. Каждый раз, когда жизнь предлагает тебе выбор, ты сам решаешь, как поступить и кем ты на самом деле являешься.
Во взгляде Поттера промелькнули неверие и надежда.
- Те дети - предполагаемые жертвы Квирелла - никогда не узнают, какая опасность им грозила, и никогда не скажут тебе спасибо за то, что ты ее предотвратил, - Альбус тяжело вздохнул. - Тебе причинили много зла и боли, Гарри. Но нужно найти в себе силы и мужество, чтобы не сломаться и не озлобиться. Ты должен вновь научиться верить людям. Лишь так, ты сможешь обрести настоящую любовь и дружбу.
- Но что мне теперь делать? - тоскливо спросил мальчик. - После того, как я рассказал вам правду.
Дамблдор снял очки и спрятал их в ящик стола.
- Полагаю, идти спать. Признаться откровенно, я сегодня устал, думаю, ты тоже.
Поттер неуверенно поднялся на ноги.
- Я могу просто… идти? Сейчас и… потом тоже?
- Да, - подтвердил Альбус. - Думаю, за свою жизнь ты еще не раз сумеешь помочь другим и сделать этот мир лучше. Тебе не место среди закоренелых преступников. Иди и помни: что бы ни случилось, ты не одинок. Нужно лишь попросить о помощи, и тебе помогут.
Я наблюдал, как пораженный мальчишка с минуту стоял, пытаясь осмыслить сказанное, а затем кивнул и, развернувшись, медленно пошел к двери.
- Ах, да, Гарри, - задержал его старик, неожиданно вспомнив нечто важное, - я позабочусь о том, чтобы тело Квирелла унесли и захоронили. Ему не следует находиться здесь в Хогвартсе.
- Спасибо, - только и прошептал Поттер, а затем ушел.
После того, как за ним закрылась дверь, в кабинете воцарилась звенящая тишина. Феникс нахохлившись спал на своей жерди. Спали директора прежних лет на своих портретах. Лишь мы с Альбусом бодрствовали в этот поздний час в башне, все еще оставаясь под впечатлением от рассказа Гарри Поттера.
Чувствуя боль в спине, я позволил себе присесть в кресло.
- И что мы будем со всем этим делать? - поинтересовался я, зная, что со мной директор может быть откровенен.
- С этим? Что ты имеешь в виду под «этим»? - Альбус выглядел изнуренным.
- Очевидно, факт смерти Квирелла и его тело.
- Мы с тобой без огласки вынесем его из замка и предадим земле.
- То есть, поможем Поттеру замести следы?
Дамблдор вздохнул.
- Если тебе угодно назвать это так, - он развел руками. - Прошлое уже не изменить - что сделано, то сделано. Ты и я будем молчать об этом, чтобы не ломать мальчику жизнь. Если теперь нам и следует о чем-то думать, - его взгляд стал непроницаемым, - так это о будущем самого Гарри. Не забывай, он пока единственный человек, который сумел противостоять Темному Лорду, пускай неосознанно - и при этом выжил. Как бы мне ни хотелось верить, что в ту ночь Волан де Морт навсегда канул в лету, все знаки указывают на то, что он вернется. И произойдет это намного раньше, чем мы успеем к этому подготовиться. Будет война. И тогда Гарри Поттер понадобится нам, чтобы выступить против нашего общего врага…
Понимание пришло ко мне за долю секунды, и великодушие и всепрощение Альбуса по отношению к Поттеру сразу же стали понятны. От столь очевидного сравнения я даже мысленно улыбнулся.
Раскаявшийся Пожиратель смерти. Прощенный малолетний убийца. Молчание в обмен на служение. Свобода в обмен на жизнь.
Как это смешно и в то же время грустно. И как чертовски умно. У Альбуса определенно было что-то от маггловского Господа Бога - он был в одном лице отцом и кредитором, а мы безоговорочно ему верили, чтобы в нужный момент исполнить его волю.
- … Поэтому, когда придет время, Гарри должен будет оказаться на нашей стороне, чтобы противостоять злу. Его жизнь ценна для нас, потому что возможно, ему придется посвятить ее борьбе за нашу главную цель. Он должен знать, что победа будет на стороне света.
- Но как вы убедите его отдать жизнь за великие цели? - спросил я. - Он ведь… совсем еще мальчик.
- Я не сказал, что нам непременно придется пожертвовать жизнью Гарри, чтобы выиграть в войне… Но безусловно он будет сражаться не за цели, а за тех, кому верит и кто ему дорог. Познав любовь и силу привязанности, он больше не захочет представлять без них жизнь и потому не останется в стороне, когда придет время сражаться. Поэтому так важно сейчас протянуть ему руку помощи и предложить ту самую дружбу, которой он так долго был лишен. Спокойной ночи, Северус.
***
В ту ночь я долго не спал.
Я все думал и думал о Гарри Поттере, чья жизнь практически от рождения была предрешена и поделена между разными людьми, которые каждый раз вторгались в нее и рвали на части, тем самым лишая мальчика какой-то важной составляющей его будущего.