Я обратился в службу социального страхования. Правда, некоторые из их материалов закрыты для посторонних, но важно лишь, чтоб они были.
К трем тридцати пополудни я располагал интересующими меня данными. Эти восемнадцать месяцев Айрин Аддис работала у Герберта Джейсона Даулинга.
Вот загадка, почему она скрыла свою работу у Даулинга? Может, ее уволили за какую-нибудь провинность?
Видимо, служба кадров Карсона работала спустя рукава.
К четырем я вернулся в свою контору.
Элси Бранд сообщила:
- Тебе телеграмма.
Распечатав ее, я прочитал: "Д. оперирует таинственными чеками предъявителя размерах ста пятидесяти долларов концу каждого месяца интересно узнать что происходит этими чеками до окончательного рапорта К. Не будь размазней". Подпись стояла такая: "Друг твоего друга".
Перечитав телеграмму раз, другой, я сунул ее в карман.
- Как насчет встречи?- закинула удочку Элси.
- Никаких встреч. Свой ужин оплатишь сама.
Я отправился на телеграф и выяснил, что телеграмму отправили из их филиала в Голливуде.
Убрав телеграмму в папку для незавершенных дел, я пообедал и устроился напротив телевизора. Разумеется, в моей новой квартире.
В девять тридцать зазвонил телефон. Клерк сообщил:
- Мисс Клинтон спрашивает, не будете ли вы так любезны уделить ей несколько минут по деловому вопросу.
- Если она не возражает, попросите ее подняться ко мне.
Я вышел к лифту, чтоб встретить даму.
- Что со вчерашней милашкой?- спросила она вместо приветствия.
- Ничего,- ответил я.
Она засмеялась:
- Я не в том смысле.
- Каков вопрос, таков ответ.
- Ну, я имела в виду, что не рассчитывала застать вас здесь.
- Позвонили бы.
- Мне ненамного труднее зайти.
- Живете поблизости?
- Нуждаюсь в физической нагрузке. Слежу за фигурой.
- Это и у меня входит в привычку.
- Что, физическая нагрузка?
- Нет, следить за вашей фигурой.
Она засмеялась.
- Теперь, Дональд, шутки в сторону. Пригласи меня в квартиру, предложи виски, не очень крепкий.
- А что-нибудь крепкое тебя интересует?
- Не заставляй меня говорить то, чего я не должна говорить.
- А делать, чего не должна?
- Разве не все это делают?- спросила она и снова засмеялась.
- Я делаю,- заверил я.
- В темноте все кошки серые: Итак, Дональд, что слышно об участке?
- А что о нем должно быть слышно?
- С другими ты не сговорился?
- Нет.
- Сдашь его мне?
- Вряд ли.
- Что ж,- сказала она,- придется тебя убедить.
- Каким способом?
- Напоить, пригласить на танец.
- Любишь танцевать?
- С потенциальными покупателями.
- Хорошо бы повысить цену.
- Еще лучше - снизить запросы. Участок никак тебя не греет, пока пустует.
Оглядев ее, я сказал:
- Зато голова моя полна. Планами.
Она рассмеялась и предложила:
- Сходи-ка за виски. Ты, кажется, неплохо держишься на ногах. Потанцуем!
- Хочу сосредоточиться.
- Танец этому может поспособствовать.
- И отвлечь меня от размышлений о ценах.
- А зачем же, по-твоему, я искушаю тебя?
Она встала с кушетки, подошла к книжному шкафу, повозилась минуту и нашла кнопку, включающую проигрыватель.
- Так я и думала,- усмехнулась она.- Слишком большим казался мне этот книжный шкаф на фоне твоей личности.
Порыскав среди пластинок, она выбрала одну. Изящной ножкой сдвинула ковер, сделала посреди комнаты пируэт, а когда зазвучала музыка, простерла ко мне руки. Мы танцевали, и была она как прозрачная паутина в июньский пылающий полдень. Когда отзвучал вальс, она сказала:
- У тебя так замечательно получается, Дональд. Мне почему-то казалось, ты предпочитаешь быстрые танцы.
А я люблю вальс.
- И виски,- добавил я.- Сейчас принесу.
- О, сейчас уже не к спеху. Там еще один вальс.
Она напела мелодию, как бы суфлируя пластинке, и вот игла побежала по своей дорожке, мы вновь закружились в вальсе. Вдруг она остановилась, выключила проигрыватель и поцеловала меня. Этот страстный поцелуй метил прямо в мое сердце.
- А теперь,- заявила она,- теперь я готова выпить виски.
Я разлил напиток по бокалам, и мы принялись смаковать его. Она сидела, скрестив ноги, продолжая выстукивать носком ритм вальса.
- Дональд, я тебе нравлюсь?
- Угу!
- Почему бы тебе не стать подобрее к моим клиентам и не сдать им участок? Сейчас, когда я тебя ублажила по всей форме...
- Я ведь на что рассчитывал: больше буду жаться - больше от тебя получу.
Она поджала губы:
- Тут ты просчитался. Что причиталось, то и досталось.
- Я не о блаженстве, а об оплате.
- Тогда другое дело,- спохватилась она.
- Насколько другое?
- На какой цене ты настаиваешь?
- На участок есть и другие охотники. Естественно, я хочу получить максимум.
Она нахмурилась.
- Эти другие, они еще не...- Она резко оборвала себя, как будто отрубила недосказанное и стерла из своей памяти произнесенное.
- Откуда ты знаешь, что они еще не...
- А разве уже?..
- Ну, можно сказать, приманку куснули.
- Подумаешь,- пренебрежительно сказала она.- Решай, что лучше - синица в руках или журавль в небе.
- Ты синица в руках?- спросил я.
Она с вызовом посмотрела мне в глаза:
- А ты как думаешь?
- Я думаю, что я слишком сильно поддаюсь твоему влиянию, слишком остро реагирую на твою близость, того и гляди поскользнусь. И упаду.
- Теперь дела пошли на лад,- констатировала Бернис.- Мне уж начало казаться, что у тебя иммунитет против женских чар.
- Я отчаянно борюсь с самим собой.
- Еще бы... Итак, да?
- Неопределенность, она придает ситуации пикантный привкус. Стоит мне ответить "да", и через пять минут ты исчезнешь навеки, только я тебя и видел. С другой стороны, если я останусь на прежних позициях, можно рассчитывать на продолжение твоей деловой активности.
- Только до тех пор, пока мой наниматель не подыщет участок на другом углу, и тогда ищи ветра, больше ты меня не увидишь.
- Никогда, никогда, никогда?