— Не говори! Дай угадаю… «Ты сам должен был догадаться, это же элементарная логика, мальчик мой» и так далее.
Торби фыркнул, пряча смешок в кулак, а Гироха лишь развёл руками, будто говоря: «Ну ты сам всё сказал».
Гироха усмехнулся, потирая морщинистые руки:
— Вовсе нет, ты прав — мне просто нравится смотреть, как корчится человек. И не переживай, от этого не помрёшь. Зато в следующий раз будешь как огурчик — устойчивость к перемещениям возрастёт. Ну, так что, рассказывай, что там на поверхности натворил? Уж больно интересно.
Крас плюхнулся на комфортный диван, осушил залпом стакан воды и начал свой рассказ. Сперва нехотя, потом всё горячее — о приручении Умки, о бесконечных днях в ледяной пещере, о том, как копал дикарт, пока пальцы не онемели.
— А ещё, старый хрыч, — Крас ткнул в него пальцем, — из-за твоей «сделки» я застрял на Холпеке гораздо дольше! Ты меня как последнего лоха развёл!
Гироха лишь хитро прищурился, но не перебивал.
Завершил Крас историей про волчью стаю — как они напали, как Умка рвала их пополам, как вожак с энергощитом чуть не отправил его на тот свет.
— В общем, — выдохнул он, — еле ноги унёс. Но кое-что интересное прихватил.
Гироха замер, его глаза расширились до невозможного размера. Он медленно поднёс к лицу дрожащие руки, словно пытаясь протереть несуществующие очки.
— Знаешь… — его голос внезапно стал тихим и хриплым, — если бы это сказал не ты, я бы сразу назвал его лжецом. Приручить королевского медведя… Завалить Патриарха волков… Да эта ересь даже самому отъявленному идиоту не приснится!
Внезапно он остановился перед Красом, ткнув в него костлявым пальцем:
— Ты хоть понимаешь, что утверждаешь? Королевские медведи не подпускают к себе ни кого ближе, чем на тысячу шагов, а если ты преодолел этот предел, считай что ты уже труп, они сильнее, быстрее, а главное умнее обычных медведей! А Патриарх… — он сглотнул, — его последний раз видели, когда мой дед ещё под стол ходил! Эти величественные создания обитают близ самого северного полюса.
Торби в углу побледнел настолько, что его шрамы стали выглядеть как светящиеся узоры на фарфоре.
Крас, всё ещё бледный от тошноты, поднял руку в умиротворяющем жесте:
— Слушай, во-первых, хватит меня обзывать, а во-вторых… можешь рассказать подробнее про Умку и этого самого патриарха?
Гироха закатил один глаз, но его усмешка стала менее язвительной.
— Вы только посмотрите на него, — проворчал он, обращаясь к Торби, — не только приручил, но и имя дал. Совсем охренел.
— Ей, — поправил Крас, с трудом подавляя новый приступ дурноты. — Она девочка.
Шаман замер, его брови поползли вверх, затем вздохнул, почесав свою щетинистую щеку, и наконец заговорил серьёзно:
— Ладно, раз для тебя это так важно, буду говорить о твоей Умке уважительно. Хотя, — он сделал паузу, — эти звери и правда заслуживают всяческого почтения. Королевские медведи — штука редкая. Очень. От обычных сородичей отличаются не только размерами, но и… — он постучал пальцем по виску, — вот этим, интеллектом. Честно говоря, мы долгое время считали их своего рода «отбраковкой» эволюции. Пока не поняли одну простую вещь: они не нападают на отряды, которые не могут победить.
Торби кивнул, впервые за весь разговор проявляя живой интерес:
— В отличие от их обычных собратьев, которые бросаются на всё, что движется.
Гироха хмыкнул:
— Именно. Королевский медведь сначала оценит, просчитает, и только потом решит — драться или нет. А если уж выбрал тебя… — он многозначительно посмотрел на Краса, — значит, увидел в тебе что-то особенное.
Гироха замолчал, его глаза закатились под лоб, будто выуживая из глубин памяти нужные сведения. Пальцы непроизвольно постукивали по ручке кресла, отсчитывая секунды напряжённого молчания.
— Я, конечно, слышал об удачных случаях приручения обычных медведей, — наконец заговорил он, — но это… — он сделал паузу для драматического эффекта, — требует ментальных способностей ранга не ниже «Абсолюта». А то и вовсе — уровня бога.
Шаман наклонился вперёд, и в его голосе впервые зазвучало неподдельное восхищение:
— Но твой случай, мальчик мой, поистине уникален. Насколько мне известно, до тебя никто и никогда не приручал Королевских медведей. Они… м-м-м, слишком горды, умны и опасны для этого. На Холпеке нет разумных способных на подобное. Хотя я бы наверно сказал, что нет дураков, решивших, что это им под силу.
— Хотя, — Гироха почесал подбородок, — возможно, всё дело в том, что твоя Умка перенесла серьёзную травму после встречи с Призраком Холпека. Эмоциональную и энергетическую. Это могло ослабить её ментальную защиту. А ты просто оказался в нужное время в нужном месте. Блестяще сыграно, надо признать. Скорее это был не столько акт приручения, сколько… взаимное спасение?
Торби кивнул, а Крас задумался — в этих словах была глубокая правда. Затем он резко поднял руку, уловив интересную деталь:
— Погоди, это тоже важно. Ты знаешь, что за существо встретила Умка?
Гироха покачал головой, делая успокаивающий жест:
— Всё по порядку, горячая голова. Твоя вторая «выходка» не менее интересна. Успокоить стаю волков — задача не из сложных. Да, вас застали врасплох, но в конце концов это всего лишь собаки на стероидах.
Его голос внезапно стал серьёзным:
— Но Патриарх… Такие особи рождаются один на тысячу, если не на десяток тысяч. И вокруг него собираются только сильнейшие. Поверь, даже два десятка обычных волков разбегутся с поджатыми хвостами при виде Королевского медведя. Но не эта стая. Потому что они знали, кто их ведёт. Патриарх — это не просто зверь, — продолжил он, понизив голос. — У него есть два дара: создавать энергощит… И пробивать щиты других. Именно поэтому твоя защита не сработала.
Гироха говорил эти слова с особым уважением, будто сам встречался, когда с таким зверем и это произвело на него огромное впечатление.
— Ты прав, я очень удивился, когда он оторвал мне руку, прокусив энергощит как бумагу. И я хочу уметь так же.
Крас задумчиво покрутил перед глазами своё восстановленный предплечье, на котором ещё виднелись следы регенерации.
Шаман резко хлопнул ладонью по столу, заставив вздрогнуть даже невозмутимого Торби:
— Забудь. Даже не мечтай. Это не тот навык, который можно просто «перенять».
— Это ещё почему? Я перенял от умки способность предвидеть и определять области нулевого давления, и эту абилку освою. — Возразил Крас.
Гироха вздохнул, потирая переносицу, словно пытаясь стереть накопившуюся усталость. Его голос стал низким, почти монотонным — голосом учителя, объясняющего очевидные вещи упрямому ученику.
— Не знаю, что ты там себе напридумывал, но слушай внимательно. Патриархи — это единственные существа, достигшие абсолютного слияния с Хол. Их организм настолько адаптирован к холоду, что они могут свободно существовать при температурах ниже абсолютного нуля.
Гироха сделал паузу, наблюдая, как эта информация оседает в сознании Краса.
— Они не просто переносят холод — они становятся частью его энергосистемы. Как рыба в воде. Теперь о самом навыке: для пробития щита требуется колоссальный выброс энергии. Даже если ты каким-то чудом освоишь технику… Твоих запасов не хватит даже на детский щиток! Нужны две вещи: такое же слияние с энергией, как у Патриарха и безграничный источник этой энергии под рукой. Если в твоей котомке нет, скажем так, персонального, карманного энергореактора… — Гироха презрительно фыркнул, — то этот навык для тебя бесполезен.
Торби, до этого молчавший, вдруг добавил:
— Это все равно, что пытаться вычерпать горное озеро Блайз чайной ложкой.
Крас прищурился, перебивая молодого кобольда:
— А такие реакторы вообще существуют?
Гироха усмехнулся, поглаживая свою седую бороду:
— Существуют… но не на Холпеке. — Его голос стал тише, словно он боялся, что стены услышат. — Наш мир, можно сказать, живой. И он очень ревниво относится к энергетическим конкурентам.