Крас нехотя передал свои гама Дрогу, соглашаясь с его словами, и они начали работу. Опустошив котомку от руды, Крас поинтересовался, сколько займёт времени на её обработку и изготовление мобильных пустот, и успеет ли он смотаться в «Два Шахтёра», промочить горло и выгулять брючную змею? Братья сказали, что это плохая идея, так как за этим заведением следят день и ночь, так что пусть лучше держит свой обрубок в штанах до лучших времён. Да и работы, по их словам, всего на одну ночь. Формы и руны готовы, остальные металлы они предварительно закалили, выпарили и энергетически ужали, осталось обработать и добавить астролитит. Так что ему лучше отправиться отдыхать.
Герой не стал возражать, и последовал в комнату релаксации. Ему было над чем подумать. Усевшись на комфортную лежанку, он выпустил воздух, который, казалось, копил весь день. Мысли вихрем носились в голове: призраки Холпека, украденная душа Умки, коварные кузнецы и это проклятое ощущение, будто он пешка в чьей-то древней игре.
Где-то вдалеке уже раздавались первые удары молота по раскалённому металлу. Крас закрыл глаза. Завтра — новый день, новые проблемы. А сегодня… сегодня можно просто дышать.
Глава 17
Комната релаксации обладала поистине чудотворными свойствами — будто кто-то перезагрузил его биологический код, стряхнув усталость, как пыль с древнего манускрипта. Наутро Крас чувствовал себя словно заново родившимся: мышцы пели благодарственную оду, энергокаркас выровнялся в идеальную геометрию, а нарушенные после боя с патриархом связи восстановились с тихим ментальным щелчком, будто вставая на место как магнитные шестерёнки.
Но главное — царский отдых подарил ему озарение. Теперь он понимал, как осознанно входить в состояние ледяного берсеркера, как это случилось в замёрзшем ущелье. Оказалось, всё до смешного просто (если, конечно, считать «простым» умение перекраивать собственную биохимию). Нужно было всего лишь смешать коктейль из гормонов — адреналина, кортизола и чего-то ещё, что даже не имело названия в учебниках — и запустить процесс непрерывной подпитки энергией хол.
Правда, была одна маленькая проблемка. Главной константой оставалось нахождение в месте с высокой концентрацией этой энергии. Альтернатива? Создать такое место вокруг себя. Но для этого требовалось столько хол, что даже его кристаллы, обычно трещавшие от избытка концентрации и чистоты, покрывались бы инеем от одной мысли. Собственных резервов хватало лишь на тридцать процентов — капля в ледяном океане.
«Значит, превращаться в боевую сосульку я смогу только на поверхности… и если заранее наемся хол до отвала», — мысленно усмехнулся Крас. Но на всякий случай он сделал ментальную закладку — этакий ярлык для берсеркерства, чтобы активировать его по мановению мысли. Как кнопка «экстренного охлаждения» в перегретом процессоре.
Перед сном Сергей долго ворочался, мысленно перебирая способы вырвать Умку из цепких лап призрака Холпека. Чёткого плана так и не сложилось, но в голове уже маячили обрывочные идеи — настолько сырые, как необожжённый глиняный горшок. Герой решил пока не делиться ими с товарищами, чтобы не выглядеть фантазёром. К удивлению, острая боль утраты действительно притупилась — то ли прав был старый шаман кобольдов насчёт: «время лечит», то ли волшебная комната релаксации вытянула из него переживания и, как знахарь высасывает яд из раны и поправила психическое состояние. А трезвый рассудок сейчас был ему жизненно необходим: впереди маячил опасный поход к энергоядру планеты, где предстояло не только найти сердце Стража, но и как-то ухитриться его заполучить.
Закончив утренние процедуры (холодная вода взбодрила лучше любого энергетика), Крас направился в мастерскую. Обычно здесь царил оглушительный симфонический хаос — лязг молотов, шипение раскалённого металла, гномьи перебранки на своём гортанном наречии. Но сейчас его встретила непривычная тишина, будто кто-то выдернул штепсель из самой реальности. Пустые наковальни, погасшие горны, разложенные в идеальном порядке инструменты — кузнецы испарились, словно призраки на рассвете.
«Что, выходной объявили? Да не может быть, Дрог скорее удавиться, чем будет сидеть без дела. Или, может, астролититовый куш так ударил в голову, что решили обмыть его посреди рабочего дня?» — мысленно пошутил Крас, озираясь вокруг. Пустая мастерская вызывала лёгкое раздражение — где же эти трудоголики, обычно не отлипающие от наковален? «Так… и где мне их теперь искать?»
Его взгляд скользнул по инструментам, замершим в ожидании хозяев, и вдруг зацепился за едва заметный след — крошечную каплю чего-то липкого на полу. «А-ха, вот вы где, голубчики!»
Прислушавшись, он усилил слух — новая способность, освоенная в пещере с ископаемыми, где нужно было быть постоянно на чеку, позволяла направлять энергию к барабанным перепонкам, обостряя восприятие. И почти сразу уловил далёкий гул голосов, звон бокалов и раскатистый смех, доносящийся из той самой роскошной столовой, где его потчевали в прошлый раз.
Пара минут блуждания по коридорам — и он стоял на пороге великолепного зала. Картина, открывшаяся взгляду, заставила его брови поползти вверх. Интуиция не подвела: за столом, буквально ломившимся от изысканных яств и экзотических напитков, восседала странная компания. Двое гномов-великанов, настолько огромных, что Гироха рядом с ними выглядел щуплым младенцем, уютно устроившийся между ними, словно мудрая кобольдкая мышь между двух медведей.
Гномы оживлённо что-то обсуждали, периодически прикладываясь к массивным золотым кубкам, украшенным самоцветами. Судя по их раскрасневшимся лицам и хрипловатому смеху, содержимое явно было покрепче чая — возможно, тот самый легендарный «дворфский огонь», о котором Крас читал в романах фэнтези.
— Кхм-кхым! Так-так… А что это мы тут такое так бурно отмечаем? — громко прокашлялся Крас, перекрывая гомон. — И почему гостя не позвали? Как-то не по-дружески, знаете ли.
Крог, не отрываясь от гигантской свиной котлеты, махнул рукой:
— Морф, проснулся! А ты чего разнылся? Это у нас не праздник, а обычный завтрак. Утренняя трапеза — святое дело! Садись, бери что нравится.
— Ну уж… — Крас с преувеличенной обидой плюхнулся на свободный стул. — В прошлый раз меня угощали одним сухарём. Да, бесспорно питательным, и я был настолько голоден, что смог бы жевать даже камни, но это — явный перекос в гостеприимстве.
Он окинул стол оценивающим взглядом. Разнообразие блюд могло вскружить голову даже искушённому гурману: мяса всех оттенков — от бледно-розового до почти чёрного, приготовленные всякими способами — жареные рёбрышки с хрустящей корочкой, томлёные в специях рульки, вяленые полоски с дымком и даже свежие куски (это особенно смутило — неужели кто-то ест сырое?). Овощи и фрукты громоздились в хрустальных вазах, будто трофеи с другого континента — некоторые Сергей и вовсе видел впервые. Напитки в резных графинах переливались всеми оттенками янтаря и рубина.
«Кто тут у них шеф-повар — волшебник что ли?» — мелькнула мысль в голове, но герой отогнал её, отламывая сочную утиную ножку. С набитым ртом он повернулся к шаману, искоса смотря на одного из гномов:
— Ладно, Крог, с завтраком ясно. А ты-то, старый, чего здесь торчишь? Мы же договорились встретиться позже — через Угла. Он сам на это намекал.
— Молодой человек, — Гироха медленно повернулся к Красу, сжимая трость так, что костяные пальцы затрещали. — Наедине я ещё могу стерпеть твои дерзости, но сейчас ты позоришь меня перед почтенными друзьями! Кажется, ты давно не получал моей тростью по своей туповатой башке?
Ноздри шамана раздулись, а в огненных глазах разгорелся настоящий пожар — казалось, ещё секунда, и от Краса останется лишь горстка пепла.