– А кто?
– Не знаю. Не уверен.
– А если предположить?
– Ответ тебе не понравится…
– НУ?
– Это… Лорд.
Гарри проснулся через несколько часов. Чувствовал он себя не хорошо, но вполне сносно. Магия и душа начали адаптироваться и приноравливаться к телу, меняя его. Еще с пару недель, несколько ритуалов и все будет просто замечательно.
Он окончательно сольется с телом и тогда сможет пользоваться не только магией Певереллов. Но и кое-какой еще.
Он с удовольствием потянулся, и рывком встал. Чудесно.
Ну а теперь… план действий такой: позавтракать, пообщаться с сыном, побеседовать с Блеками, а также… побеседовать с мисс Эванс*, и разобраться с работой.
Сказано-сделано.
Через два часа Гарри стоял в подвале, смотря, как отходит от стазиса бывшая миссис Поттер. Лили застонала, дрожащей рукой потерла лицо и с трудом открыла глаза.
Мисс Эванс вздрогнула. Обстановка совершенно не походила на их дом. Завертев головой, Лили наткнулась взглядом на сидящего в удобном кресле мага.
– Джеймс? Что происходит? Где мы? И где Гарри?
– Отвечаю по порядку. Мы в Блек-хаусе. Это – подвал. Мой сын сейчас играет в детской, а мы с тобой беседуем.
– Что значит подвал?! – брови Лили грозно сошлись на переносице. – Что ты себе позволяешь?! Немедленно уйдем отсюда!
– Нет.
– Что значит «нет»?! – глаза Лили гневно сузились. – Я требую, чтобы ты меня выпустил!
– Ты… требуешь… – равнодушно произнес Гарри, вставая. – Ты требуешь… с какой стати я должен выполнять твои требования?
Лили недоуменно уставилась на своего, как она думала, супруга. С ним происходило что-то странное. Раньше он всегда ей подчинялся, а тут… что происходит?
Она резко встала и требовательно уставилась на парня.
– Ты должен меня слушаться! Немедленно! Я твоя жена!
– Вообще-то… нет.
– Что?
На лице Лили было написано чистейшее, незамутненное изумление. Сейчас, смотря на ту, что была его матерью, ту, которую он считал когда-то идеалом женщины, Гарри поражался одному факту, резанувшему глаза.
Лили была невероятно похожа на… Петунию.
Сходство в данный момент было просто поразительным. Если осветлить яркие рыжие волосы до пшеничного цвета, если изменить цвет глаз… Петуния! Ну просто один в один!
Когда-то он считал, что Петуния ненавидит свою сестру потому, что они были слишком разные.
Но сейчас…
Сейчас он понимал, что ошибся. Они были не разными… они были… одинаковыми.
И именно за это Лили терпеть не могла свою сестру.
Они были слишком похожи.
– Что слышала. Мы в разводе, милая.
– Когда… – Лили осеклась, мотнула головой и продолжила. – Как ты посмел?!
– Я? – иронично хмыкнул Гарри. – Я даже пальцем не шевельнул. Надо сказать «спасибо» Волдеморту. Его Авада оказалась прекрасным способом расторгнуть то, чего не было.
– То есть как, не было? – взвизгнула Лили. – Мы состоим в браке! Директор обещал! – в запале выкрикнула женщина и испуганно зажала себе рот.
– Ах, директор обещал… может, он тебе и обещал, вот только я – нет. Брак был министерским, а не магическим, это раз, и второе… это был контракт на вынашивание. Таково решение магии. Ты не догадываешься, почему?
Гарри яростно сверкнул глазами, презрительно скривившись. Этот момент его ужаснул еще тогда, в прошлой жизни. Наведавшись в банк и пройдя проверку, он с ужасом узнал, что является бастардом. Магический брак заключен не был, никаких помолвок заключено не было…
Магический мир – это магический мир, здесь свои законы. Если нет магической помолвки, брак не заключен с помощью магии, ребенок будет бастардом. Министерский брак это просто красивая бумажка, не имеющая абсолютно никакой ценности.
Когда Гарри это услышал, он был в шоке. Единственное, что его радовало, что никто про этот позорный факт не узнал… ведь если бы хоть кто-то пронюхал про такое… его бы живьем сожрали и облили всеобщим презрением.
Магическое общество сословно. И отношение к бастардам самое негативное. Они… никто.
Хорошо, что в этот раз он такого не допустил.
… Крики Лили разносились по подвалу, заставляя Гарри морщиться. Женщина бегала по подвалу и орала, как базарная торговка… а Гарри внимательно слушал. Влитое в нее до пробуждения зелье и наложенное заклинание Правдивости не оставляли мисс Эванс ни одного шанса.
Откровения были… откровенными. Гарри только кривился и радовался тому, что давным давно распрощался с юношеским максимализмом и взрывным характером.
Два года преследований, мучений, ранений и выздоровлений даром не прошли. Характер у него изменился капитально. Исчезла порывистость, ушло нетерпение…