Томми рассмеялся:
— У тебя не было матери, — сказал он. — Такого не может быть.
— Была. Даже у Бреймера есть, — отшутился Джейк. — И, клянусь, она им гордится.
— Ага, он бы и ее продал, дай ему только денег на условное депонирование. — Он поставил стакан на стол. — Она, вероятно, заправляет тем чертовым загородным клубом, пока ее мальчик получает конверты в «Американских красителях». Это великая страна.
— Лучше не бывает, — охотно согласился Джейк.
— И я не могу дождаться, когда вернусь туда. И все выясню. Слушай, сделай мне одолжение. Если что-нибудь узнаешь о Бреймере, дай мне знать, ладно? Раз уж ты копаешь.
— Позвоню тебе первому.
— И не предъявляй мне счета. Ты у меня в долгу.
Джейк улыбнулся:
— Мне будет тебя недоставать, Томми.
— Меня и твоего больного зуба. Что он там, черт, затевает? — сказал он, кивая головой в сторону оркестра, барабанщик которого выдал дробь.
Рон с бокалом в руке стоял перед музыкантами.
— Внимание. Вечеринки без тостов не бывает.
— Тост! Тост! — Раздались по всей комнате крики, сопровождаемые звоном бокалов.
— Иди сюда, Томми.
Раздался гул и свист, поднялся добродушный гвалт, как на студенческой вечеринке. Скоро народ начнет балансировать бутылками на головах. Рон начал что-то говорить о самой прекрасной команде журналистов, с которыми ему довелось работать, затем усмехнулся, толпа стала свистом глушить его, воздел руку, а потом полностью сдался, только поднял бокал и пожелал удачи. Кто-то запустил желтыми бумажными самолетиками прямиком в голову Рона. Тот, засмеявшись, уклонился.
— Речь! Речь!
— Пошли все на хрен, — сказал Томми, взяв правильный тон, и толпа снова взревела.
— Давай, Томми, скажи что-нибудь! — раздался голос рядом с Джейком. Бенсон, журналист из «Звезд и полос»,[67] слегка охрипший от криков.
Томми улыбнулся и поднял стакан.
— Это историческое событие…
— О! — Взвыла толпа, и еще один самолетик пролетел мимо.
— Давайте выпьем за свободную и неограниченную навигацию по всем международным внутренним водным путям.
К удивлению Джейка, это вызвало гром аплодисментов, сопровождавшихся взрывом хохота и криками «За внутренние водные пути! Внутренние водные пути!». Томми осушил стакан, и оркестр снова заиграл.
— А юмор в чем? — спросил Джейк у Бенсона.
— Трумэн выдвинул гениальную идею на конференции. Говорят, лицо дяди Джо в этот миг стоило миллион баксов.
— Шутишь.
— Если б. Он действительно настаивал на включении этого вопроса в повестку дня.
— Я полагал, что заседания держатся в секрете.
— То было слишком значимым, чтобы удержать в тайне. За пять минут пять утечек. А ты где был?
— Дела.
— Никак не могли уговорить его снять этот вопрос. Путь к прочному миру. — Он засмеялся. — Открыть Дунай.
— Как я понимаю, в заключительное соглашение это не попало?
— Сдурел? Все сделали вид, что ничего и не было. Как в церкви, когда кто-то пукнет. — Он окинул Джейка взглядом. — А что за дела?
После этого вечеринка пошла вразнос. Гул музыки и голосов нарастал, пока не перешел в один пронзительный визг, похожий на звук пара, вырывающегося из клапана. Всем уже было, кажется, все равно. Медсестры кружились по танцплощадке. В шуме явно преобладали мужские голоса, как на всех оккупационных вечеринках, которые проходили практически без женщин. Так как связи с местными женщинами были запрещены, общение с немками ограничивалось сумрачным миром кабаков на Ку-дамм и обжиманием в развалинах. Джейк увидел на танцплощадке Лиз, которая помахала ему, приглашая, но он, шутливо козырнув, прошел к бару. Еще пятнадцать минут — дань вежливости, — и он пойдет домой к Лине.
Ходуном ходила уже вся комната, как будто народ танцевал, не сходя с места, — за исключением игроков в покер, засевших в углу. Они только и знали, что методично шлепать картами о стол. Джейк посмотрел в конец бара и улыбнулся. Еще один уголок тишины. Неохотно появился Мюллер, который еще больше походил на судью Гарди — седой и трезвый, как дежурный учитель на школьном балу.
Джейк почувствовал, как его локтем толкнули в бок, плеснули пивом на рукав, и отошел от стойки, чтобы сделать финальный круг по комнате. Взрыв смеха из ближайшей группы — в центре внимания опять Томми. Рядом с дверью на стене висела пробковая доска, залепленная вырезанными статьями и заголовками. Его потсдамская статья тоже была здесь. Ее поля, как и у всех остальных, были заполнены от руки комментариями. НЕСАМТВОЛ — «не самая твоя лучшая». Статья о том, как Черчилль покидал конференцию. КОЗЕМБРОДГИГ — «когда по земле бродили гиганты». Фамильярные акронимы пресс-центра, такие же засекреченные и шутливые, как и пароли в школьном клубе. Как он провел войну.
67
«Звезды и полосы» — еженедельная неофициальная газета Министерства обороны США для военнослужащих, проходящих службу за границей. Основана во время Первой мировой войны для американских экспедиционных сил в Европе. Издание периода Второй мировой войны выходило в Лондоне (1942), печаталось также в Париже, Токио, Маниле, Гонолулу и других городах, а также на Ближнем Востоке.