Если, обдумав мое предложение, ты все-таки захочешь видеть меня своим опекуном, то дай мне знать об этом. Независимо от твоего решения, я наслаждаюсь нашей перепиской и хочу ее продолжить. Твои письма стали приятной передышкой от моих пыльных фолиантов.
С уважением,
Уичвуд
Я ошеломленно отложил письмо в сторону. Он намекнул, что пошел на некоторые уступки, но двенадцать кровавых лет?! Хотя все, чего я просил, было одобрено.
Барти постучал в дверь.
— Открыто! — крикнул я.
Он вошел в комнату, но я не смотрел на него до тех пор, пока он не подтащил свой стул к кровати.
— Что случилось с Моуди? — спросил я, чтобы отвлечься от тяжких мыслей.
— Я перестану маскироваться перед сном. Ходить с протезом очень неприятно. Лучше вытащить его и волшебный глаз перед тем, как эффект от оборотного зелья закончится, — сказал он, пересев на край кровати.
— Ох.
— Говори, Поттер, — сказал он после нескольких минут томительной тишины.
— Разве он не сказал вам?
— Мой Лорд написал мне по поводу второго ритуала и приказал, чтобы я был рядом, когда ты прочтешь его второе письмо, но он не сказал почему. Полагаю, что это как-то связано с твоим опекунством.
Я кивнул.
— Я сожалею, Поттер. Я ведь говорил тебе, что это был выстрел наудачу, но я действительно надеялся….
— Он согласился.
— Судя по твоей роже, этого не скажешь… Но это ведь хорошая новость.
— Нет, плохая, — я заколебался. — Какое он имеет право требовать двенадцать лет моей жизни? Все, чего я просил его сделать, это подписать кое-какие бумаги и получить разрешение на опекунство.
— Можно мне? — спросил он, показывая пальцем на второе письмо.
— Пожалуйста.
Прислонившись к спинке кровати, он внимательно прочитал письмо.
— Это чрезвычайно щедрое предложение.
— Двенадцать лет? Как будто я маленький мальчик.
Он усмехнулся и покачал головой.
— Иногда я забываю, что ты воспитывался как магглорожденный. Ты когда-нибудь слышал о Paterfamilias?
— Конечно. С латыни это значит Глава семьи.
— Это гораздо больше. — Я наморщил лоб в смятении, и он продолжил. — Клятвы Paterfamilias старше Римской Империи, по меньшей мере, на пятьсот лет. Это древняя магия, используемая некоторыми семьями, чтобы связать обетом дальних родственников рода вместе и не позволять их наследникам позорить семью. Обеты передаются от родителя к ребенку по линии крови. Они сложные и требуют много магии. В теории, они могут объяснить, почему твои родители не могли убить моего Лорда. Некоторые „Рaterfamilias”-ритуалы давали нынешнему главе защиту от убийства членами семьи, но это необоснованные теории, так как я не знаю, какой набор ритуалов и клятв использовала твоя семья.
— Но я никогда не клялся.
— Это не так уж отличается от клятвы Кубку Огня. Ты не обязательно должен приносить клятву, чтобы выполнять чьи-то требования. Узы были созданы, чтобы отразиться на крови и магии.
— Но, все-таки, не слишком ли это много, двенадцать лет?
Барти вздохнул и провел пальцами по своим волосам.
— Мой дед присягал Блэкам, когда женился на моей бабушке Чаррис. Его клятва распространялась на всех его потомков. Поскольку мой дед был главой семьи Крауч в то время, его клятва, по сути, передала его права на семью Крауч Главе семьи Блэк. У меня была возможность пойти против воли своего отца и стать Пожирателем Смерти, потому что Глава семьи Блэк, Арктурус Блэк, не возражал против этого. По той же причине Сириус Блэк смог воспротивиться воле своих родителей, не будучи юридически лишенным, наследства, потому что Арктурус опять же не возражал против этого. Министерские законы, в том числе и касающиеся возраста совершеннолетия, применимы только к молодым семьям, потому что старые уже регулируются с помощью древней магии. Как верно отметил мой Лорд, он имеет юридическое и магические право определять, на ком ты женишься, когда у тебя будут дети, какие имена подходят для твоих детей, в каком возрасте они должны начать свое магическое образование, предметы, которые как они, так и ты, должны изучать… список можно продолжить до бесконечности. Самые ярые сторонники чистокровных потребовали бы полного контроля. По сравнению с ними, он требует не так уж много.
— Но двенадцать лет?
Барти закатал рукава, обнажив темную метку.
— Поттер, ты понимаешь, что это означает?
Я обдумал его вопрос. То, что Барти поддерживает Волдеморта было неправильным.
— Я не уверен, сэр.
— Верность. В тот момент, когда ты показал мне завещание своей матери, я был обязан поделиться этим и всем, что узнал от тебя, с моим Лордом, потому что он мой сюзерен и Глава твоего дома.