Сириус глубоко вдохнул.
— Старый Крауч устроил своему сыну показательный суд и бросил его в Азкабан. Не то, чтобы малыш Барти не заслуживал этого: они должны были осудить его и Лейстрейнджей на поцелуй дементора за то, что те сделали с Фрэнком и Алисой.
Я воздержался от комментариев. Виновен или нет, каждый заслуживает справедливого суда. Чем больше я узнавал о действиях Дамблдора и Крауча после войны, тем больше я задавался вопросом: кто был хуже — они или Волдеморт?
— Каркаров может и имел возможность бросить моё имя в кубок, но мотива у него не было. Если он сдал своих товарищей, то он, наверно, последний человек, который жаждет возвращения Волдеморта. Так или иначе, сейчас меня не заботит, кто подбросил моё имя. Проблема в том, что я вынужден участвовать в турнире.
— Я знаю, но это не так опасно, как могло бы показаться. Дамблдор и Моуди сделают всё, что в их силах, чтобы защитить тебя.
Я закатил глаза.
— Дамблдор ни черта не будет делать, чтобы защитить меня! — сказал я, закидывая пробную удочку. На этот раз я планировал раскрыть некоторые весьма нелицеприятные факты из деятельности «Уважаемого» директора. Если после этого разговора Дамблдор или Моуди подловят меня на этом, я буду знать, что либо Сириус не заслуживает доверия, что не удивительно с учётом его прошлых пристрастий, либо кто-то следит за каминами.
— Он делает всё, что может, — возразил Сириус.
— Сириус, он мог подобрать такие задания, которые реально проверяли бы магические знания и навыки, а не принуждали меня напрасно рисковать жизнью. Но он этого не сделал. В первом же задании, вместо того, чтобы соревноваться в варении сложных зелий, заклятьях или даже дуэли, он бросает нас в пасть к… ДРАКОНАМ, Сириус! Первая задача — драконы. Нам нужно украсть какой-то предмет из гнезда магического существа XXXXX класса! По-твоему это похоже на то, что он заботится обо мне? — «Пожалуйста, скажи, нет!» — молил я про себя. Сириус был последним звеном между мной и моими родителями — тем человеком, которому они поручили защищать меня. Хотя бы сейчас, мне было нужно, чтобы он принял мою сторону, а не — Дамблдора.
— Он не попросил бы Моуди быть твоим Наставником, если бы не заботился о тебе.
Моё сердце упало и разлетелось вдребезги. Ну конечно. Мне не следовало даже надеяться, что он будет отличаться от всех остальных. Злясь на себя за это, я заскрежетал зубами.
— Кто тебе это сказал?
Он задумался:
— Ты сказал мне это, разве нет? — образ его головы скрылся среди углей, и я услышал шелест бумаги. Потом голова Сириуса появилась вновь, но его веки были опущены, как будто он искал что-то у себя на коленях. — Ты сказал… — он замолчал.
Я выгнул бровь:
— Я никогда не говорил тебе, что Моуди учит меня, Сириус. Так, откуда ты это узнал?
— Профессор Дамблдор, возможно, упоминал об этом.
Я горько улыбнулся, уже смирившись с тем, что он тоже на стороне Дамблдора:
— Значит у тебя, беглого преступника, есть контакты с Главным Колдуном Визенгамота, но все ещё нет судебного разбирательства. Разве не к этому ты так стремился?
— Он не может мне помочь.
— Не может или не хочет? На нём лежит обязанность помогать тебе, Сириус. Он был под Присягой, когда обеспечил справедливое судебное разбирательство, вместе с адвокатом и правом не свидетельствовать против самого себя, твоей кузине Беллатрикс Лейстрандж.
— Я не Беллатрикс.
— Ты не она — согласился я, прежде чем его охватила ярость.
Подбросить самое провокационное имя, которое я нашел в старых подшивках Пророка, была не самая блестящая моя идея, особенно если её девичья фамилия — Блэк. Особенно, если Сириус не всегда бывал разумен.
— Ты был членом организации Дамблдора «Орден Феникса», победившей в войне. Казалось, можно было предположить, что Дамблдор захочет узнать, насколько глубоко твоё предательство и сколько людей ты продал Волдеморту. Тем не менее, тебя никогда не допрашивали, а просто бросили в Азкабан с меньшим сожалением, чем торговец рыбой выбрасывает товар недельной свежести. Тебе это о чём-либо говорит? — «Может быть, если я уберу шоры с его глаз, он сможет увидеть правду,» — подумал я?
— Всё было не так — сказал он, перечёркивая все мои надежды — У меня нет на это времени. — Он вытер лицо рукой. — Как планируешь справиться с драконом?
— Мы с Моуди — сказал я, подчеркнув имя Моуди, — уже придумали план. Если он не сработает, я просто спрячусь за судьями.
Сириус нахмурился то ли от моей не-Гриффиндорской идеи, то ли новой роли Моуди в моей жизни. Я не мог сказать точно, чему он точно был не рад.