— Ммдаа… в прошлом году, ты довел свою безалаберность до хронической стадии, — шутливо добавила Гермиона. — Но ты изменился. То, что я видела на прошлом Зельеварении, было архивным файлом? Не думала, что ты хотя бы знаешь, что такое файловая система, тем более, как её использовать.
Моё лицо побледнело от гнева, как у Снейпа на уроке с гриффиндорцами. Не моя вина, что раньше у меня не было ничего, кроме пергамента и перьев. Проклятье, с чего она взяла, что я должен был знать, как пользоваться файловой системой, зная о том, какое у меня было детство?
— Повеселились? — злобно прошипел я. Позади меня кто-то ахнул. Я посмотрел через плечо и встретился взглядом с испуганными глазами Джинни Уизли, которые сейчас смотрели на меня глазами лани, застигнутой охотниками.
— Извини, — прошептал я.
— Это не твоя вина. Просто плохие воспоминания. Я думаю, мне лучше пойти спать, — прошептала она и поспешила удалиться в спальню для девушек.
Улыбка на лице Гермионы растаяла.
— Она права, Гарри. Я пыталась убедить старших Уизли, что ей необходима психологическая консультация после событий в Тайной комнате, но они не захотели даже слушать об этом. Видимо, профессор Дамблдор сказал им, что всё, что ей нужно, это покой и домашняя забота.
В её голосе явно чувствовалась горечь.
Я вздохнул.
— Гермиона, после того, что мы пережили за последние несколько лет, все мы нуждаемся в консультации, но я сомневаюсь, что когда-нибудь получим ее.
На гостиную опустилась мертвая тишина.
— Что ты имеешь в виду? — наконец, спросил Невилл.
Я пожал плечами, не желая раскрывать слишком много секретов в таком публичном месте.
— Это просто мое мнение. Только и всего.
Невилл бросил на меня взволнованный взгляд, но не стал настаивать на развернутом объяснении. Это мне всегда нравилось в нём. У него есть шестое чувство, которое подсказывает, когда нужно остановиться, и он ему подчиняется, в отличие от моей лучшей подруги.
Улыбка вернулась на лицо Гермионы, но была не такой яркой, как прежде.
— Ну, я рада, что ты, наконец, взялся за учёбу всерьёз. Хоть мне и интересно, что за этим кроется.
— Сумасшедший профессор, одержимый тем, чтобы заставлять меня использовать все клетки своего мозга плюс пару миллионов, которых у меня нет, — ответил я, пытаясь поднять ей настроение. — Ты знаешь, он постоянно угрожает, что приклеит дневник мне прямо на нос, если я не буду использовать его правильно? Имей в виду, у нас с ним очень разные представления о том, что правильно для меня, и он всегда придерживается своего варианта „правильного”, игнорируя мой. Он проверяет список текущих дел каждое утро и просматривает дневник исследований и заметки лекций каждый день.
— Давно пора было кому-нибудь сделать это, — сказала Гермиона, возвращая мне дневник. — Я не могу изменить своё расписание, когда до экзаменов осталось так мало времени, но на следующем курсе я перекрою его так, чтобы мы могли учиться вместе.
Прежде чем кивнуть, я вгляделся в неё на мгновение. Хоть Моуди и хотел, чтобы я опережал на месяцы, если не на годы, своих сокурсников, я всё еще должен был идти в ногу со своими обычными уроками. Гермиона всегда была минимум на курс впереди, так что она, вероятно, не станет волноваться, если я «случайно» использую что-нибудь слишком продвинутое.
— Спасибо. Было бы здорово.
— Так, — сказал Невилл, закрывая свою книгу, не забыв поставить закладку куском пергамента. — Я вижу, у тебя новая форма, и Годрик знает, как тебе нужна была нормальная зимняя одежда в течение многих лет, но что было не так с твоим старым набором для Зельеварения?
— Он просто полный идиот, — крикнул Рональд через всю гостиную. — Сорит тут деньгами, как будто новый котёл поможет ему лучше учиться. Ха, как же!
Я закрыл глаза и сосчитал с нуля до двадцати: „Я не должен проклинать Рональда, неисправимо калечить или уродовать Рональда, демонстрировать творческое использование Вингардиум левиоса и Аquamenti на Рональде”.
— Я заменил свой котёл, когда узнал, что британский Волшебный мир в последний раз менял химический состав оловянной посуды в 1348 году, — сказал я спокойно. Глаза Гермионы расширились. Я мог только гадать, о чем она сейчас думает. — Оловянный котёл, в списке необходимых принадлежностей для Хогвартса — пункт второй, был когда-то известен, как оловянная безделушка с четырёхпроцентным содержанием свинца. Каждый раз, когда вы пьёте зелье, приготовленное в оловянном котле, вы употребляете нейротоксин. Иными словами, яд.