Ни шатра, ни завалящей юмалайки, способной вместить трех командиров 4-го Донского, Атаманского и Мироновского полков, в отряде не нашлось. Наши отцы-командиры вместе с особо доверенными сотниками, стоило солнцу забрезжить на востоке, расселись в кружок у сырого костра. Думу великую думали, как на ослабленных конях одолеть супостата. И как-то у них ничего не складывалось — ни засадного полка не укрыть на открытой пустоши, ни гуляй-города исполнить, ни воспользоваться главной казацкой фишкой — виртуозным владением пикой. Даже отруби казаку острое жало-наконечник, он древком тебя так отделает — мало не покажется! Но для этого нужны скорость и маневр…
Однако есть идея, и ее срочно нужно донести до непосредственного начальства! Я хоть и не великий знаток степной конной войны, но видел эти нюансы, кропотливо собирал крупицы сведений, допрашивая с помощью проводников киргизов и прочих перебежчиков, и постепенно в голове зрел план…
— Емельян Никитич! — крикнул я сквозь оцепление из станичников, окруживших импровизированный штаб нашего авангардного отряда.
— Пошел вон, квартирмист, — коршуном кинулся на меня сотник Нестреляев, отвечавший сегодня за охрану.
Ох как хотелось мне ему вмазать! Так, чтобы полетел вверх-тормашками, размазывая кровавые сопли!
— Грабли, сука, убери! — выдохнул ему в лицо, когда он схватил меня железными пальцами за плечо.
Я, наверное, побелел от ярости или взглядом полыхнул огнем так, что Нестреляев дернулся. Не ожидал столь резкой отповеди от того, в ком видел вьюноша, только вчера от мамкиной сиськи оторвавшегося? Но и не оробел, стоит признать — глазенками загребущими сверкнул, челюсть выпятил. Стереотипы, они, мать вашу, такие стереотипы! Его не испугали мой бешеный ответ.
На его беду!
Я было собрался сотника уложить на глазах у всех, наплевав на последствия — не хай меня цапать, я в своем праве!…
— Петр! Стоять как трава! — загудел иерихонской трубой мой атаман Астахов. — Нестреляев! Пропустить! Черехов, что за кошка меж вами дернулась? Найдешь случай ему все выгвоздить[22]!
Тьфу ты! Когда ж меня эти гормоны молодые в покое оставят!
— Виноват, господин полковник! Слово есть сказать!
— Ну, коль есть, коль не ветротряс, то ходи сюдой!
Я двинул плечом Нестреляева, шепнув на ходу «Оглядывайся!» Подошел к дымящемуся костру. Присел на корточки.
— Господа полковники! Не сочтите за похвальбу. Я знаю, как нам с наименьшими потерями хивинцев поразить.
Терция!
Вернее, модифицированная испанская терция с учетом обстоятельств и наших возможностей — вот, что я предложил полковникам, и они приняли мою идею, развив ее и дополнив. Я Пажеского корпуса, университетов и академий не кончал, я заканчивал Краснознаменный институт, когда он еще не прицепил к своему названию имя генсека — историю нам преподавали крепко, и удалось многое запомнить. У донцов не было пятиметровых пик, как у пикейрос, длина казацкой пики была меньше трех с половиной метров. Зато мы могли дополнить лес из острых длинных жал слаженным залпом с дистанцией поражения на двести шагов из карабинов и ружей, вместо малоэффективной пальбы из аркебуз. Что сделает толпа несущихся во весь опор конников-степняков, увидев перед собой заменитель рогаток в виде живых людей с пиками в руках, стоящих плечом к плечу? Конечно же, смешается, затормозит, начнет бестолково суетиться. Вот тут и придет черед огневому бою, дополненному выстрелами из легких пушек и вертлюжных фальконетов, кои у нас были при нашем маленьком обозе.
— Хивинцы не дураки на пики кидаться, — усомнился в моем плане Астахов. — Подлетят, закружат, стрелами забросают, попробуют обойти…
— Они сперва рискнут напугать, заставить строй разбежаться — так у них принято, но шагах в пятидесяти притормозят и начнут нас по одному выбивать из луков. Дальше встать им их оружие не позволит. Да хоть в ста шагах…
— Так а я о чем⁈ — прервал меня мой атаман.
— А мы по ним шарахнем с дистанции в двести шагов. Разом! Когда они не ожидают. Одновременно! Бац — и в дамки!
— Не шибко казак приучен залповой стрельбе, — усомнился подполковник Иловайский, командир Атаманского полка, и полковники кивнули, подтверждая справедливость его слов.
— Мои люди приучены. Экзерцировали много раз, пока по степи шли в поиске да вас поджидали неделю у реки Чеган. Нас кладите под пики на переднем крае, а остальным скажем «делай, как я»,– вызвался я, преодолев секундное колебание — на самое опасное место своих людей определял.