Руки сами собой пробудились, потребовали ее испытать. Отступил от Козина на несколько шагов, перекинул из ладони в ладонь простую рукоять с небольшим клювом, привыкая к балансу, сделал пару восьмерок-колоброд в разных плоскостях. Мышечная память проснулась, похоже Петр Черехов был мастером фланкировки — несмотря на непривычный центр тяжести, крутки выходили у меня без особых проблем.
Казаки заулюкали, засвистели.
Я, вздохнув, протянул шашку обратно уряднику.
— В общий кош. Попробую весь дуван гамузом продать в полковую казну, деньгу поделим в равных долях. Если, конечно, лошадей не хотите на завод себе оставить.
Похоже, мне удалось заработать еще несколько плюсов у казаков. Татарин Муса аж громко крикнул, хлопнув себя по ляжкам от переизбытка восхищения:
— Как бы нам нажить такого командира!
— Оставляйте себе «бухарца», господин хорунжий! Всем опчеством просим, — подвел итог ветеран-урядник и протянул мне обтрепанные ножны.
Мы возвращались обратно, а письмо все также не давало мне покоя. Я знал с абсолютной, леденящей душу уверенностью, что оказался на исторической развилке. Пакет, который может изменить все не только для двадцати тысячной армии Орлова, но и для всей страны, лежит у меня за пазухой. И одна мысль мучила меня. А точно ли я Игрок и могу менять реальность? Проверить это очень легко — просто улучить момент и бросить письмо в огонь.
И что из этого выйдет?
Я оглянулся на покачивающихся в седлах казаков и не мог не подумать: вот скрою письмо, и пропадет Дон! Столько будущих отцов собралось в этот подход — они не оставят после себя наследников[4]. Как много ниточек оборвется, сколько узелков не завяжется! Стольких героев будущей войны с Наполеоном лишится Россия — и тех, чьи портреты висят в знаменитой галереи Зимнего Дворца, и тех, безымянных, без которых не вышло бы ни платовского рейда на Бородино, ни преследования до Березины Великой Армии, ни многих славных викторий европейского похода, ни купания коней в Сене. Ради чего? Чтобы отучить англичанку гадить по всему миру?
Почему собственно лишится? Если дойти до Бухары и на этом поставить точку, ничего принципиально не изменится, кроме существенного облегчения положения на наших степных границах. Вскрыть хивинско-бухарский гнойник — это дорогого стоит… Может даже побольше, чем вечный кавказский.
— Вашбродь!
Опять Муса. Крутится рядом на лошади, после того как я сунул ему свой пистолет и попросил зарядить, чтобы поучаствовать в похоронном залпе. Он моему приказу не удивился, все исполнил четко. А я пригляделся к процедуре. Теперь и сам могу зарядить.
— Что хотел?
— Возьмите меня к себе денщиком! У вас же своего нет?
Вот — удивил! А как же «каждый казак сам себе атаман»? Идти по своей воле, а не по приказу в услужение к офицеру, заниматься организацией его быта, зависеть от моего настроения?
Я внимательно на него посмотрел. Откуда взялся татарин среди казаков?
— Ты в Аллаха веришь?
— А как же! Пять раз в день намаз совершаю, если по службе получается.
Мусульманин среди православных, да не просто греческого вероисповедания, но старообрядческого?
— Из Татарской станицы я, из-под Черкасска. 11 станиц стоят на острове, и одна из них наша[5], — догадался Муса о подоплеке моего вопроса. Сообразительный и продувной казачина, к такому не грех и присмотреться.
Татары-казаки — звучит для непосвященного как оксюморон, но на самом деле, как я знал, много тюркоязычных воинов было включено в списочный состав Донского войска. Нагайбаки, мишари, черкесы, крымцы-перебежчики, тумы-полукровки… Да взять лишь старые казачьи фамилии! Половина, считай, имеет тюркские корни. Но, видимо, не все гладко по службе у Тахтарова. Третируют однополчане, оттого и просится ко мне?
— В сотне обижают?
Муса отвел глаза — выходит, догадка моя верна.
— Хорошего командира еще поискать! — дипломатично ответил татарин, хитро щуря раскосые глаза.
— Подумаю, — уклончиво ответил я, хотя тут же нашел несколько доводов в пользу положительного решения. С помощью Тахтарова многие вопросы моего вживания в незнакомую среду могут быть решены так, что не спалюсь. Да и бытовые проблемы с денщиком всяко легче преодолеть. И незнакомый мне огнестрел поможет быстрее освоить. Да много чего есть, в чем пригодилась бы мне его подсказка, совет. А то, что он пария среди казаков, так то лишь плюс…
4
На сентябрь 1801 г. списочный состав войска Донского включал в себя 40023 человека. В поход отправилось 21651 казаков, то есть, более половины. В войско были также включены 563 калмыков, небольшой отряд гребенских казаков, 501 артиллерист — всего 23017 человек.
5
Старый Черкасск во время половодья оказывался окруженным водой, что было удобно для обороны. С переносом границы на юг, военные соображения уступили место удобству, и столицу донских казаков перенесли в более подходящее место. Так появился Новочеркасск.