"Что бы ты ни делал, главное — не беспокойся." — как-то сказал ему отец. Ещё задолго до Хогвартса, когда его дар только проснулся. И напугал его до смерти. Штука в том, что когда ты концентрируешься на своих страхах, то для тебя они становятся реальными. Многие менталисты сходили с ума, потому что не могли с этим справиться. Даже среди его предков были такие, которые не смогли обуздать свой дар.
Сейчас Нотт наблюдал за происходящим насколько мог отстраненно. Очень хотелось закричать. Предупредить, вмешаться как можно раньше, поймать взгляд отца и убедиться…. "Не беспокойся — тогда всё будет хорошо" — напомнил отцовский голос в голове. Нотт кивнул и на полшага сдвинулся вперед. Когда отец оттолкнул Беллатрису Лейстрендж и попытался создать Патронуса, Теодор поднял палочку, скороговоркой проговорив:
— Sigillum anima!
Воспоминания ускользали. Давило отчаяние. После очередной неудачной попытки создать Патронуса, Магнус почувствовал что-то….. Знакомое. Магия, словно заботливые руки матери, окутала его разум. Отчаяние отступило, постепенно начал таять бешенный круговорот мыслей. Происходящее буквально потеряло цвет, мужчина всё глубже и глубже погружался в блаженное ощущение спокойствия, безопасности, дома. Когда дементор откинул капюшон, глаза Нотта опустели.
Гермиона стояла прямо за спиной у Теодора. Когда он покачнулся и выронил палочку, она нацелилась на фигуру Магнуса Нотта и четко произнесла:
— Flipendo! — тело мужчины выпало из рук дементора. Краем глаза Гермиона успела заметить белоснежного лиса, от которого остальные дементоры бросились прочь. Но сейчас её внимание занимал Теодор. В сумке нашелся последний флакончик ярко-голубого зелья. Осторожно надавив на челюсть слизеринца, она влила содержимое в его рот и слегка помассировала гортань. Прошла ещё минута, прежде чем слизеринец распахнул глаза и закашлялся.
— Спасибо…. - хрипло пробормотал он, когда она помогла ему подняться.
— Не за что. Нам нужно уходить! — обеспокоенно сказала Гермиона, оглянувшись. И тут же отвернувшись, у неё не было никакого желания заново смотреть на преображение оборотня.
Теодор кивнул, они как могли быстро побежали в лес. Отвязав гиппогрифа от дерева, двинулись как можно дальше от озера. Всем троим нужно было исчезнуть так, чтобы их не заметили. "Жаль, что на гиппогрифа чары не подействуют" — вяло подумал Теодор, пространство звуки вокруг искажались, очертания предметов тоже. Он во многом сейчас ориентировался на присутствие Гермионы и ритм её шагов, чтобы сохранить концентрацию. Внезапно Гермиона подняла руку. И вжалась в ближайшее дерево, потянув за собой Теодора.
— Что…. - шепотом начал спрашивать он, но Гермиона шикнула. Через какое-то время Нотт тоже различил рык оборотня. И даже голос декана и Эллиота Вуда. Но о том, насколько близко они находились, судить было трудно. Лес искажал звуки. Да и состояние у Теодора было не ахти. Гиппогриф стоял неподвижно, время от времени нервно взбивая землю копытом.
Через какое-то время Нотт различил треск ветвей, Гермиона нервно выдохнула, широко распахнув глаза. Внезапно она сложила ладони, как рупор, поднесла их к губам и протяжно завыла.
— Что ты делаешь?! — прошептал Нотт, с силой дернув Гермиону за руку и опуская импровизированный рупор вниз.
— Спасаю человека! — возмутилась она — Нельзя оставлять всё вот так!
— Блеск, только теперь оборотень идёт сюда! — с этими словами Теодор подошел к гиппогрифу и усадил Гермиону ему на спину. Позади раздался рык и треск ветвей под тяжелыми шагами. Оборотень явно был разочарован своей находкой.
— Осторожнее! — закричала Гермиона, не выдержав. Теодору не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что происходит. Нападения он дожидаться не стал, взобравшись на спину гиппогрифа позади Гермионы. Клювокрыл поднялся на дыбы и ударил подошедшего оборотня острыми копытами по носу. Теодор и Гермиона с трудом удержались на своих местах.
— Лети! Давай! Наверх! — скомандовал Нотт. Клювокрыл поднялся в воздух, унося их прочь от угрозы и от леса. Восстановив дыхание, Теодор более спокойно добавил. — К башне класса заклинаний. Лети туда. — медленно развернувшись, Клювокрыл сменил направление, с земли раздался тоскливый вой.
— Сириус, мы ведь были друзьями! — проскулил Петтигрю, по-прежнему скованный. Для верности Сириус добавил ещё несколько заклинаний, которые вычитал в дневниках Блэков. Теперь Петтигрю при всем желании не сможет обратиться в крысу. Да и сбежать, если сбросит оковы каким-нибудь чудом — тоже. То, что заклятья не отличались светлой направленностью сейчас Сириуса волновало мало.