- Ну! - удивился Сосруко, но все-таки погнал Тхожея к крепости Джилахстана.
Когда он подъезжал к крепости, заметила его из своей башни красавица Бадах. Она воскликнула:
- Если жив тот, кого зовут Сосруко, то он сейчас приближается к нам! Имя Сосруко днем и ночью на устах у всех нартов. Что ж, испытаем его мужество.
И Бадах приказала отвалить абра-камень и впустить Сосруко в крепость.
Сосруко въехал во двор и стал искать глазами коновязь, но такое множество оседланных коней стояло на дворе, что коновязи не было видно. "Это - кони женихов, и я отсюда уеду с позором", - подумал Сосруко. Смутно стало у него на сердце. Он привязал Тхожея к абра-камню и направился к кунацкой. Не успел он дойти до нее, как вышел ему навстречу сам Джилахстан. Хмель играл в его глазах. Отец красавицы окинул Сосруко презрительным взглядом и сказал:
- Ага, и ты, сын пастуха, прибыл вслед за нартскими витязями! Что ж, приступим к делу сразу, без лишней болтовни. Видишь этих могучих альпов, привязанных к коновязи? Их хозяева ищут руки моей дочери. Подумай, можешь ли ты тягаться с родовитыми нартами, если даже им не досталась моя дочь? Подумай, сын пастуха, и поезжай назад на своем захудалом сосунке!
Никто еще так надменно не разговаривал с Сосруко, никто еще так презрительно не смотрел на него, и всадник смутился от неожиданности. А маленький Тхожей, обиженный за хозяина и за себя, вдруг дернул поводья, привязанные к абра-камню, подбежал к коновязи, разогнал всех нартских альпов и сам стал у коновязи. Ярость коня придала силы Сосруко. Он сказал:
- Если ты хочешь приступить сразу к делу, Джилахстан, то я готов. Видишь, как мой Тхожей разогнал всех нартских альпов и сам занял всю коновязь? Вот так же я заставлю удалиться всех нартских витязей и получу в жены твою дочь!
И так понравился самому Сосруко его ответ, что он рассмеялся от удовольствия. Но и Джилахстан рассмеялся - от кичливости:
Все сыновья пастухов мечтают о Бадах, но не все так дерзки, как ты. Если решил ты тягаться с нартскими витязями, то не болтай попусту, а попробуй-ка для начала выдернуть из земли пику нарта Бадыноко!
Пика нарта Бадыноко была так велика, так тяжела, что нельзя было внести ее в дом. Потому Бадыноко вогнал ее в землю у входа в кунацкую. Джилахстан предлагал всем, кто желал получить в жены Бадах, выдернуть пику Бадыноко, но не было еще такого нарта, которому удалось это сделать, которому удалось хотя бы пошевельнуть ее!
Сосруко взглянул на пику Бадыноко и сказал:
- Далеко этой пике до наковальни Тлепша! Если я выдерну ее, то Бадах будет моей, не так ли, Джилахстан?
- Если хочешь выдернуть пику - делай это поскорее! - крикнул Джилахстан. Дерзость Сосруко его испугала и рассердила. Он решил: "Не выдернет пику - прогоню его со двора".
Сосруко подошел к пике, схватил ее булатными руками и вытащил. Бросив пику на порог кунацкой, он воскликнул:
- Теперь веди сюда твою дочь!
Лицо Джилахстана потемнело. "Неужели безродный приемыш, сын безвестного пастуха станет мужем моей дочери?" - подумал он. Подумал и сказал:
- Видно, решил ты Сосруко, что легко кончится твое испытание. Но тогда бы моя Бадах досталась первому нартскому витязю, прибывшему сюда. Нет, Сосруко, ты только приступаешь к делу. Ты показал мне свою силу. Теперь покажи свою меткость: далеко ли летает твоя стрела!
- Хорошо! - согласился Сосруко и запрокинул го лову. Высоко в небе кружилось небольшое облако. Ласточка влетела в это облако и скрылась в нем. Сосруко натянул свой лук и пустил стрелу. Стрела врезалась в облако и пропала.
Джилахстан и Сосруко ждали возвращения стрелы так долго, что успела удлиниться тень от пики, лежавшей на пороге кунацкой. Стрелы все не было. Джилахстан обрадовался. Он повернулся к Сосруко спиной, сделал один шаг в сторону кунацкой и сказал, не поворачивая головы: