Прошло много времени, окрепли люди, окреп скот на пастбищах, пахари стали сеять просо и успокоились. Не успокоился один Джилахстан. И вот однажды пришли к нему пастухи и сказали:
- Мы бродили со скотом по степи и вдруг увидели труп у родника. То был Сосруко!
- Он притворился мертвым! - воскликнул Джи лахстан: он все еще боялся своего противника. Это поняла Бадах. Она сказала отцу:
- Разве Сосруко унизится до того, чтобы притвориться мертвым? Видно, он устрашил тебя великим страхом, если ты даже его мертвого боишься!
Слова дочери пристыдили Джилахстана. Он решил отправиться с пастухами к роднику.
- Нельзя же допустить, - сказал он, - чтобы труп сына пастуха осквернял прозрачную родниковую воду. Вы отнесете эту падаль в лес и бросите на съедение волкам.
Сосруко лежал на прежнем месте, головой к роднику. Слуги Джилахстана поворачивали его, пиная ногами, с боку на бок, но Сосруко был бездыханным. В его тяжелом булатном теле не было жизни. Джилахстан сразу почувствовал в себе смелость. Он толкнул труп сафьяновым чувяком и сказал:
- Ну, чего ты достиг, сын пастуха, приемыш, затесавшийся к нартским витязям? Лежишь в степи и гниешь! Теперь не будет нас, родовитых нартов, устрашать твой меч, выкованный Тлепшем из косы бога плодородия! Теперь этот меч будет моим!
Джилахстан нагнулся, чтобы вынуть из ножен меч Сосруко, но тут Сосруко вскочил, ударил Джилахстана булатной ладонью и сбил его с ног. Жизнь ушла из тела Джилахстана.
- Тхожей! - крикнул Сосруко. Из рощицы выскочил верный конь. Слуги Джилахстана разбежались в разные стороны, а Сосруко сел на коня и помчался в крепость.
Бадах сидела в башне и вышивала золотом платок. Сосруко крикнул ей:
- Эй, красавица, долго ты насмехалась над нартскими витязями. Хватит!
Сосруко снял красавицу Бадах с башни, посадил ее перед собою на гриву коня и поскакал в обратный путь.
Вот едет Сосруко с драгоценной ношей, покрытой буркой, едет-скачет и приближается к развилине трех дорог. На распутье сидит Куйцук, а вокруг него пасутся козы.
Сказал Сосруко:
- Да умножится твое стадо, Куйцук! Помнишь, ты говорил мне, что мечтаешь хоть раз взглянуть на красавицу Бадах? Смотри: вот она!
И Сосруко приподнял бурку.
Но застенчивый Куйцук не осмелился взглянуть на прекрасную Бадах. Он потупил глаза.
Сосруко рассмеялся, пожелал пастуху счастливых дней и поскакал дальше, увозя на своем коне красавицу Бадах - ту, о которой мечтали все витязи Страны Нартов.
А Куйцук глядел ему вслед.-
Пиликая смычком на ребабе, очередной участник пел Раде песню, как Сосруко победил злобного Тотреша:
- Ой, ты, старая песня,
Лейся звонко и стройно,
Будь достойна Сосруко!
Вот что было однажды.
Солнце знойно палило,
И, страдая от жажды,
Конь Тхожей, беспокойно
Озираясь, тащился.
Нарт Сосруко в печали
В дом родной возвратился.
Как слабейший из слабых,
Свесясь набок, Сосруко
В дом родной возвратился.
Ой, не сразу вошел он
В дом родной - нарт Сосруко:
Он к дверям прислонился,
Думой грустною полон,
Неподвижный, угрюмый…
На столе стоят яства,
Но поесть нет охоты,
На столе стоит сано -
Не развеет заботы.
Тут с высокого ложа
Сатаней опустилась,
Обратилась к Сосруко
С материнскою речью:
"Ой, Сосруко, мой сын,
Ой, Сосруко, мой свет!
Ты в кольчугу одет,
Словно в солнечный свет!
Словно солнце - твой щит,
Ой, джигит, чье копье
Страшно недругам всем,
Ой, Сосруко, чей шлем -
Как сиянье зари!
Говори: что с тобой?
Ты на Хасу, мой сын,
Молодцом поскакал, -
С потемневшим лицом
Возвратился назад.
Что на Хасе стряслось?
Смутен, жалок твой взгляд.
Говори же, мой свет!"
И в ответ молвил сын:
"Не скажу, гуаша нартов,
Почему твой сын расстроен:
Женщине о Хасе Нартов
Не рассказывает воин.
А рассказывает, - значит
Не достоин званья мужа!"
Но в ответ - Сатаней:
"Ой, Сосруко, мой свет,
Ой, Сосруко, мой сын,
Ты один у меня.
Нет, не девять бойцов,
Нет, не десять сынов
Снарядила я в путь:
Ты один у меня!
Не чета, не родня
Я другим матерям:
Я сажусь на коня,
И, как нарт, я скачу!
Я вмешаться хочу
Не в чужие дела,
Это дело - мое,
Сын мой, тело мое!
Правду всю мне открой:
Что с тобой, говори?
Где сошелся с тоской,
Где покой потерял?
Не ответишь - к утру