Долго ехал Сосруко, хотя, как всегда, ехал быстро, и когда он приблизился к горе Хараме, увидел он посреди дороги золотой шлем. Так понравился всаднику этот шлем, сверкавший, как солнце, что наклонился он к нему, хотел поднять его. Тхожей проржал:
- Разве ты забыл, какое обещание дал матери?
Но Сосруко поднял шлем и надел его, сказав:
- Я не могу оставить его на дороге. Это не просто золотой шлем, это шлем, сделанный из лучей солнца! Не печалься, мой Тхожей, я никого не боюсь. Меня закалил сам Тлепш, держа меня щипцами за бедро, поэтому одни только бедра мои уязвимы. Я могу толкать стальное колесо нартов и руками, и лбом, и грудью, но если мне скажут: "Толкни бедрами", то колесо отрежет мне ноги. Вот где мое слабое место, Тхожей. А где твое слабое место?
Конь проржал с печалью и укоризной:
- Не должен ты был, Сосруко, громко называть свое уязвимое место. И меня не заставляй делать это.
- Пусть тебя, труса, собаки съедят! - рассердился Сосруко. - Чего только не приходится мне слы шать от моих близких - от матери, от возлюбленной и от коня!
- Хорошо, я скажу, - проржал Тхожей. - Мои уязвимые места - подошвы. Ни одно животное в мире не в силах состязаться со мной в беге, смерть побежит за мной - не догонит, но долго скакать по камням я не могу. Подошвы мои разобьются, и я из быстрого скакуна превращусь в ползающую тварь.
Как только Тхожей произнес эти слова, золотой шлем, который Сосруко надел на голову, исчез. Тхожей спросил:
- Все ли еще на голове у тебя золотой шлем?
И когда Сосруко понял, что шлем исчез, он вздрогнул, и Тхожей почувствовал это. Верный конь сказал:
- Недаром я тебя предупреждал: не следовало громко говорить о своем уязвимом месте.
Сосруко ничего не ответил коню и продолжал свой путь. Вскоре прибыл он на Хасу, прибыл в печали и смятении.
* * *
В тот день на Хасе не было ни Насрена Длиннобородого, ни Ашамеза, ни Батараза - ни одного из благородных нартов. Собрались на Хасу только зложелатели Сосруко - нарты из рода Тотреша, собрались и одноглазые великаны - давнишние враги Сосруко. Обрушили они проклятия на Сосруко. Начали иныжи:
- Сосруко побеждает нас обманом и хитростью?
- Сосруко отнял у нас огонь!
- Сосруко отнял у нас просо!
- Сосруко внушил нам такой страх, что мы боимся его больше бога богов!
И зложелатели Сосруко из рода Тотреша, завистники его славы, не отстают от одноглазых:
- Сосруко сын безвестного пастуха!
- Сосруко побеждает нас в битвах, в играх и в плясках!
- Сосруко погубит нас: он владеет мечом Тлепша!
- Сосруко - желанный гость нартских жен и девиц!
- Сосруко отдал напиток богов, светлое сано, всем людям, вместо того чтобы отдать его одним только нартским родовитым витязям!
И все иныжи, трепетавшие перед Сосруко, и все нарты из рода Тотреша, завидовавшие его славе, желавшие отомстить ему за смерть Тотреша, соединили свои голоса:
- Убьем Сосруко! Не быть ему на земле!
Но когда Сосруко прибыл на гору Хараму, злобные нарты замолкли, ибо стыдно человеку быть заодно с иныжем. Крикнули иныжи:
- Эй, безродный Сосруко, извечный наш враг, слушай, что мы говорим: не быть Сосруко на земле!
- Эй, безмозглые иныжи, враги человека, принимаю ваш вызов! - крикнул Сосруко.
- Эй, Сосруко, чье тело неуязвимо, чей конь не досягаем! Если ты храбрый муж, толкни Жан-Шерх, толкни на вершину горы! - крикнули иныжи и сбросили с вершины стальное колесо с острыми спицами. Оно полетело вниз так же быстро, как в тот день, когда Сосруко появился впервые на Хасе Нартов, и с той же силой, как в тот день,
Сосруко оттолкнул его своей булатной ладонью. Жан-Шерх возвратилось назад, и снова его сбросили иныжи, но Сосруко оттолкнул колесо булатной грудью и с силой бросил наверх, на вершину Харамы. В третий раз пустили иныжи колесо по обрыву, и в третий раз возвратил его наверх Сосруко, оттолкнув своим булатным лбом.
Пришли в смятение иныжи, страх обуял зложелателей из рода Тотреша. Кричат они, ругают друг друга, а не могут убить булатного нарта. В это время появилась на горе Хараме старуха Барымбух, старшая в роду Тотреша. Еще в тот день, когда она увидела Сосруко в колыбели, она возненавидела сына Сатаней.
Быстро рос Сосруко, но еще быстрее росла ненависть к нему Барымбух. Теперь она решила отомстить ему за смерть Тотреша. Эта колдунья обратилась в шелковые путы на дороге Сосруко, но Сосруко не поднял их. Потом сделалась Барымбух трехрогой рукоятью плетки, но не поднял плетку Сосруко. Тогда обратилась она в золотой шлем, и поднял его Сосруко и надел на голову. Шлем исчез, когда Сосруко назвал свое уязвимое место, - только это и нужно было узнать коварной Барымбух!