И с той поры каждый год в тот весенний день, когда Сосруко закопали живым в землю, оживают животные, реки освобождаются от ледяных оков, пробуждаются травы, тянутся к свету земли.
И Сосруко еще не расстался со своей душой, он жив, он тоже тянется к свету земли. И когда он вспоминает землю, которую он так любил, силы его удесятеряются, он рвется наверх, на свет, но не может сквозь подземную толщу пробиться туда, где все растет и обновляется, - и невольно льются слезы из его глаз. Родники, бьющие из подножья гор Кавказа, - это горячие слезы Сосруко. Бегут эти родники к людям, и в их влажном шуме слышатся слова:
"Раз я уже не в силах помочь людям, пусть им помогут мои слезы".
Это говорит Сосруко, рожденный из камня.-
Такова эта древняя легенда о знаменитом герое, которого в равной степени почитают как горцы Кавказа, так и кочевники Прикумья с Прикубаньем, посвятившие ему многие песни. Что бы разобраться с этим без лишней путаницы, поздним вечером, за трапезой муромцы решили как следует расспросить Мефодия на эту тему.
Насытившись яствами, очень довольный основательно подвыпивший Мефодий начал свой долгий рассказ, приоткрывающий завесу таинственности над народом нартов.
- Нарты - это собирательный образ культурного наследия Скифов, Сарматов и Меотов, которые тысячелетиями обитали в этом плавильном котле самых разных племен и народов, простиравшемся от горных вершин Кавказа до широких берегов Волги и порогов Днепра. Просто в культуре разных племен родословная ведется не по мужской, а по женской линии, как скажем у хазар, которые из-за того что Малуша была хазаркой, вполне серьезно считали Великого Князя Владимира своим соплеменником.
Воинские традиции нартов, например традиции санопития и Хаса берут свои корни в обычаях Скифов, земледельческие традиции заимствованы у Меотов, а Сатанэй- вообще прообраз Верховных жриц Сарматов, которые являлись душой народа, хранительницами его знаний, мудрости, обычаев и традиций.
Скифы все время дрались друг с другом в междоусобных распрях по любому поводу, редко выходя разорительными походами в дальние земли. Сарматы наоборот предпочитали расправляться с любой угрозой еще на подступах к своим землям, из-за суеверного страха допустить врагов под сень своих священных рощ и лесов, которых множество в предгорьях Кавказа.
Меоты тоже постоянно грызлись между собой, а при всякой напасти вроде неурожая или морового поветрия, уходили со своих насиженных земель то к Скифам, то к Сарматам, и расселялись вдоль рек, строя по всей степи свои оседлые поселения. Когда к меотам подступал какой либо очень грозный и сильный враг, Скифы или Сарматы помогали им совместными усилиями уничтожить внешнюю угрозу, на время позабыв все свои разногласия.
Примерно так себя ведут и племена горцев, у которых между собой веками пылает вражда, но стоит появиться враждебным чужакам, они все как один ополчаются на них, позабыв на время свои распри. За многие века кто то на ком то женился, кто то за кого то замуж выходил, и так тут кровь всех народов тесно перемешалась, да еще при нашествии Гуннов много кто здесь осел, что в итоге куда ни плюнь, все друг другу пусть и дальняя, но все же родня.
Так как Сарматы по легенде возникли от связи Скифов с Амазонками, то потомки сарматов, с ведением родословной по женской линии считали что происходят от Амазонок, а кто по мужской, то от Скифов. Но потом вдруг сам по себе возник эпос Нартов, и все предгорья Кавказа стали считать их своими прародителями.
Так что если хотите произвести сильное впечатление на множество племен, то проще всего использовать легендарных нартских героев. Молва мигом по всей степи разойдется, и ни кого равнодушным не оставит.- ответил сотник.
Глава Двадцать четвертая. Изобретательность Рады
За полторы недели Всеволод с Радой прослушали около семисот участников, но хоть в её голове уже и созрел план, оставалось еще свыше пятисот. Зато Мефодий с Бориславом окончили опрашивать знание обычаев, традиций и истории у воинов, и вызвались им помочь. Так что они сообща управились менее чем за неделю, как раз к тому моменту, как привезли цветное стекло из Хорезма.
С тяжелым сердцем и в подавленном настроении, сворачивали свои шатры, и покидали лагерь не прошедшие испытания молодые воины. Зато оставшаяся "Золоторогая сотня" три дня ликовала и праздновала, сменив свои старые запыленные плащи, на новые голубые с золотой окантовкой, точь в точь как шатер Рады.
В результате отряд получился что надо, все статные и умелые воины, так еще и как один весельчаки, певцы, танцоры и музыканты. Три дня веселья после подведения итогов испытаний, сопровождались песнями и зажигательными плясками, просто посмотреть на которое из Белой Вежи выходило множество горожан. Одним словом было просто здорово, и муромцы понимали что скучать в дороге с такой то компанией, им точно не придется.
Рада тем временем постоянно пропадала со своим приятелем - лекарем из гарнизонной лечебницы, то в мастерских, то у торговца свитками на рынке, то в своей башне, что то вместе с ним мастеря и исследуя до поздней ночи. Братья прознали что этот лекарь долго учился в Хорезме, и не одной только медицине, а еще множеству разных наук, так что им стал понятен интерес сестрицы к его персоне. Лишь бы от их совместного творчества худа какого не вышло.
Незаурядный ум Рады объединенный с её целеустремленностью и научными знаниями Востока, способен породить самые невообразимые диковины, и даже сделать новые открытия. Братьям было очень интересно узнать, что же она мастерит, но получали в ответ только короткое:- Когда надо будет, узнаете.- и продолжали мучиться в неизвестности.
Прошла целая неделя после окончания испытаний, а братья по прежнему оставляя Раду вместе со своими таинственными замыслами, каждый день ездили с Мефодием и воинами охотиться в степь, откуда привозили отменные туши сайгаков или куланов. Всякий раз затем устраивая безудержное веселье с песнями и плясками.
В разгар одного такого веселья, когда на кострах жарили семь туш сайгаков, а воины "Золоторогой сотни" сидя и стоя вокруг них, пили сладкое вино, и пели песни под бренчание комузов, прискакал Тархан, позвав братьев с Мефодием на ужин к Раде. Деваться не куда, так что Всеволод, Ратибор и Мефодий, вскочив на своих коней, безропотно помчались вслед за Тарханом в Белую Вежу.
Стол в Трапезной просто ломился от жареной рыбы, тушеного мяса, гроздьев спелого винограда, персиков, груш, заботливо порезанной дыни, восточных сладостей и двух сортов отличного вина. За этим шикарным ужином на четверых, Рада открыла секрет, что завтра они поедут в уединенное место степи, где ночью будет испробовано одно хитрое приспособление.
Она так ловко заинтриговала всех этим известием, при этом ни словом не обмолвилась о своей хитрой штуке, ни о том, как она работает. Все попытки братьев докопаться до истины, девушка ловко переводила на другие темы беседы, заботливо подливая им вино, и подкладывая яства.
Так они после трапезы и легли спать, пребывая в полном неведении. Хотя сном это было трудно назвать, ибо всю ночь беспокойно ворочались и часто просыпались. А утром, позавтракав и быстро собравшись, вместе с повозками и воинами Рады, отправились в степь, искать подходящее место.
Повозки, запряженные четверками лошадей, ехали по степи удивительно быстро, и совсем не скрипели. Рада мчалась впереди отряда на Саврасике, и внимательно всматривалась в бескрайний ковыльный простор, по которому как по морю ветер гонял туда - сюда волны, а по небу плыли низкие кучевые облака. Казалось что скоро начнется дождь, но Рада всех уверила, что они избежат непогоды.