- А ты знаешь, что в давние времена эта река звалась Амазонией, а на её берегах жили загадочные древние воительницы?- спросил Всеволода Мстислав, а затем поведал старинную легенду о юноше Танаисе и его матери, царице амазонок Лисиппе. Грустная легенда повергла муромца в уныние, но потом они перешли к обсуждению арабских стихов, и в этой непринужденной беседе встретили рассвет.
Лагерь в мгновение ожил, дюжина самых высоких воинов в одних длинных рубахах не торопливо пошла по мелководному участку реки к середине её русла, разматывая рыболовную сеть. Остановившись лишь когда вода стала доставать до их подбородка, они замерли на четверть часа, и начали вытаскивать сеть со своим уловом на берег, ловко забивая чеканами бьющуюся в ней крупную рыбу.
Когда рыбаки с трудом вытащили свой улов на берег, подошли Тархан с девушками и воины из бродников, что бы выбрать подходящую рыбу для готовки еды. Тархан выбрав двухпудового осетра ловко отсек ему голову с хвостом, и разрубив пополам, затолкал тушу в большой мешок. Девушки рыбой поменьше заполнили два кожаных ведра, и направились вместе с ним к своим повозкам.
Воины отобрав дюжину пудов самой крупной рыбы для жарки, тоже отсекли им головы с хвостами, затем выбрали пудов пятнадцать отборной рыбы, и добавив к ней отсеченные головы с хвостами, отправились заниматься ухой. Остальную же рыбу выпустили обратно в реку, и очистив сети от водорослей, разложили их со своими рубахами сушиться на берегу.
Всеволод с Князем со стороны наблюдали за всем происходящим, а когда девушки ушли, вместе с гриднями разделись, и отправились купаться в речной воде. В прозрачной воде было видно, как выпущенная в реку рыба, по-разному себя вела. Одни рыбы тут же стремительно разбежались во все стороны, а другие испуганно забились в зарослях водорослей и камыша, подымая своими плавниками небольшие грязные облака ила.
Некоторая мелкая рыбешка успела уснуть, и неподвижно лежала на речной глади, уносимая течением. Стайки уток и гусей устроили прямо таки борьбу за этот легкий трофей, значительно ниже по течению. Мстислав во время купания всю дорогу нырял, громко фыркал, брызгался водой, и всячески ребячился. Где то спустя час купания они разглядели заросли кувшинок, и нарвали целый букет их для Рады.
Вернулись в табор они как раз во время, когда уха уже почти что сварилась, и над лагерем витал её дивный аромат, смешанный с запахом жареной на кострах рыбы. Ночью привезли с ближайших застав масляные светильники, и после утренней трапезы планировалось продолжить исследование катакомб.
Цветы Раде очень понравились, и она расспросила брата о месте, где он их рвал. Оказывается у этих кувшинок целебные корни, так что Рада в ближайшем будущем планировала заняться их сбором, и её порадовало, что место там не глубокое.
К полудню приехали лекари, и не взирая на то, что они скакали на сменных лошадях всю ночь и утро, решили сразу приступить к исследованию катакомб. Так что все, оставив в лагере лишь хазар и минимум охраны, пошли изучать катакомбы.
Лекари в этот день всех поразили глубиной познания самых разных наук, которые они юношами изучали в Хорезме. После длительных поисков, было найдено еще шесть камер с детскими черепами, и одна просторная, с семиконечной звездой на полу, в полутора верстах от входа. Лекари вместе с Мефодием тщательно изучили кровавые надписи на стенах и выяснили, что это молитвы каких-то сектантов семи древним греческим богам, которые символизируют семь планет, а просторная камера обозначает нашу Землю.
Было определено, что семь или восемь раз в году здесь собираются жрецы, и проводят свои кровавые ритуалы. А еще было выдвинуто предположение, что в течении месяца состоится очередное сборище сектантов в честь одного из своих кровожадных богов. Затем приступили к составлению подробной схемы всей сети катакомб, которые растянулись под землей, без малого на восемь верст.
Провозившись с подземельями девять дней, схема катакомб была готова, и Мстислав был в итоге приятно удивлен, что в них при желании можно было целый тумен конницы спрятать. А вот наличие секты детоубийц всех крайне насторожило, и решили оставив у катакомб дозорных, самим же стать лагерем на левом берегу у ближайшего брода, и дожидаться злодеев.
На левом берегу, поодаль от мрачного подземелья, лагерь вновь вернулся к лихой веселой жизни с песнями и плясками. Река каждый день щедро кормила людей рыбой, степь и прибрежные заросли дичью, а ближайшая застава, пивом, медовухой, фруктами и разносолами. Примерно через пару недель, в лагерь примчался дозорный, с вестью о приближении к катакомбам двух десятков странных мужчин с детьми на повозках.