Остудив боевой пыл своих коней, братья спешились, и острыми кинжалами вспороли туши, давая возможность стечь густой горячей крови. Тут же подлетел Сапик, и начал пить свежую кровь прямо из ран, а вслед за ним появилась и Рада, поздравляя братьев со знатными трофеями.
Затем подъехали и торки, одобрительно цокая языками, и восхищаясь охотничьим умением русичей. Вождь поинтересовался, что муромцы думают делать с кабаньими клыками, и услышав, что им они ни к чему, с нескрываемой радостью, начал их аккуратно вырезать своим ножом. А вот когда он вынул из туш их стрелы, и попробовал на зуб сталь наконечников, сделался угрюмым и задумчивым.
- Интересные у тебя стрелы, в голову кабана как в масло вошли, и железо у них не обычное. Ничего подобного ни у русов, ни у печенегов, и даже у хазар не видел. Такими стреми и железные доспехи без труда пробить можно. Где ты их интересно взял?- осторожно поинтересовался у Всеволода Вождь, вертя в руке обломок моей стрелы.
- У Тмутараканского князя в оружейных мастерских. У Мстислава и кони, и оружие с броней самые лучшие.- ответил он кочевнику.
- От чего же тогда у "Вестницы" сабля явно индийских мастеров, а доспехи из Хорезма? Да и таких доспехов как на вас двоих я никогда не видел. Видно не всё самое лучшее Тмутараканские мастера делают, есть на свете умельцы более знатные.- возразил мне торк.
- Вот это ты меня подловил вождь, ну скажем не все самое лучшее у князя Мстислава, но и такое есть, чего во всем белом свете не сыскать. Доспехи эти мы с братом в бою добыли, когда рыцарей из Европы за лютое злодейство покарали, и в память о той победе оставили. А Рада советов ничьих не слушает, её не переубедить если что в голову втемяшиться. Что ей любо, то и выбирает, женщина одним словом.- с усмешкой ответил Всеволод.
- Мое племя на Гнилом море с хазарами столкнулось. После того как князь Мстислав их победил, мы честно думали что с этим народом покончено. Но они в Тмутараканской неволе так зажили, что процветают на новых землях пуще прежнего. Говорят, что их воины приняты в ряды "Сизогривых волков", и всю Тавриду им Мстислав во владение отдал. Что же у него за неволя такая, которая плененным врагам слаще свободы?- не унимался с расспросами Вождь.
- Очень мудрый, строгий но справедливый правитель. Умнее него я человека не встречал. Законы его праведные, и единые для всех, от того народы к нему в подданство и стремятся. Вся Левобережная степь и предгорья не так давно ему присягнули, и еще никто как я слышал не пожалел. Главное, что он все что пообещает, выполняет в точности. Но и того же самого от других ожидает. Вот только горе тому, кто его подведет, ибо суров он, и крайне скор на расправу. - ответил муромец торку.
Тут к ним подъехали Мстислав с Мефодием, похвалили братьев, и сообщили им, что послали в отряд за повозками, оставив воинов свежевать кабаньи туши. А им самим предложили вернуться с ними в отряд, что бы затем уже в лагере, как следует отметить такую славную охоту.
Ну насчет хорошо выпить, и вкусно закусить, да еще и в славной компании, братьев долго уговаривать не пришлось. Их кони передохнули, и муромцы ловко вскочив в сёдла, последовали за Мстиславом, на славную пирушку с песнями и плясками.
Основной отряд охотники догнали уже в полдень. Воины весело ехали по бескрайнему степному простору, и бренча на комузах, громко распевали веселые песни о превратностях судьбы и капризных красавицах. Известие о славной охоте все встретили с большим ободрением, и загорелись желанием поскорее увидеть туши могучих вепрей.
Как бы там ни было, Всеволода с Бориславом и Мефодием засыпали расспросами о подробностях охоты, и большинство сокрушалось, что не приняли в ней участие. Торки подсказали хорошее место для лагеря на берегу речки, рядом с обширными зарослями алычи, и русичи последовав их совету стали там Табором.
Группа воинов сразу же пошла в рощицу за хворостом, и попутно насобирала пяток ведер мелких, но достаточно спелых кисло - сладких плодов, которые всем пришлись по вкусу. Как только развернули шатры и начали разжигать костры, прибыли повозки с освежеванными кабаньими тушами, и бросив головы вариться в котлах, мясо начали жарить на вертелах.
Торки по достоинству оценили походные хлебные лепешки русичей, которые было достаточно недолго подержать над огнем, как они из черствых, снова становились мягкими. Особенно хороши они были, если греть над огнем с кусочками копченого сыра, если его посыпать пряными степными травами. Сыр плавился, и растекался по лепешкам, смешиваясь с душистой травой.
Мясо варилось и жарилось, Борислав переводил речь торков в шатре у Рады, а Всеволода Вождь прогуливаясь по Табору, засыпал расспросами: