- Да я бы тоже хотел, сто лет беспошлинно торговать в Итиле, Белой Веже и Тмутаракани.- заявил Эмир.
- Понимаю тебя Эмир. Вот когда войско больше моего соберешь, и к стенам Тмутаракани с ним нагрянешь, мы на эту тему и побеседуем. А что бы ты мне впредь не перечил, и вопросов неразумных не задавал, наши воины твои городские ворота завтра снимут, а Кадир - хан из них себе трон сделает. - крайне строго ответил Эмиру Мстислав.
- Отдать ворота города равнозначно сдаче Князь! И было бы кому, этим голодранцам буртасам? Придумай лучше что то другое.- вскипел Эмир.
- Гордый ты у нас какой однако. Кричишь тут, слюнками брызгаешь. Того гляди начнешь ножками топать, и ручонками помахивать. Ты Эмир на нас такого страху сейчас напустишь, что мы заиками по твоей милости станем. Ты видать Эмир толком не уразумел, что мне в строптивом соседе, который со мной спорить смеет, и воле моей противится, нужды совсем никакой нет.
И верфи я все равно здесь поставлю, и Кадир - хан на троне из твоих ворот восседать будет. Я при желании по всему твоему царству убогому словно саранча по посевам прокачусь и одни пепелища от городов твоих оставлю. Для тебя унизительно, что я твои ворота Хану буртасов отдаю?
Так у меня двадцать тысяч торков у Днепра по степи скитаются, народец такой никчемный и бестолковый, кроме как скот пасти, ничего не умеющий. Я им твое Царство отдам, и весь народ твой в рабство. Они мне за это сапоги лизать будут, и каждым моим словом дорожить, словно завещанием предков. Желаешь такой чести Эмир, или образумишься?- абсолютно равнодушным насмешливым тоном спросил побледневшего Эмира Князь.
- Значит так, если приемлешь мое первое решение, начинай словно заяц пере до мной скакать, пока мне не надоест. А если нет, то я тебя больше не держу, но завтра с рассветом иду на приступ города. - произнес Мстислав, по прежнему равнодушным тоном.
Эмир пребывал в явном замешательстве, проклиная в душе свой характер, и вспоминая все россказни лазутчиков о Мстиславе. Он понимал, что Князь не шутит, а еще помнил, что он слов на ветер не бросает. Так что поборов свою гордость Эмир начал подпрыгивать на глазах у своих смущенных спутников, спасая тем самым булгар от неминуемого разорения.
Кадир - хану глядя на унижение Эмира кусок в рот не лез. Он отлично понимал, что Князь наказал его за то, что тот назвал буртасов голодранцами, но еще это был урок ему, Кадир - хану, что перечить Тмутараканскому князю очень и очень опасно. И Всеволоду с Бориславом глядя на это, тоже было что на ус намотать.
Под конец трапезы нелепые прыжки Эмира стали уже раздражать Мстислава, и он приказав ему прекратить, подал чашу вина, и усадил рядом с собой. Эмир послушно сел, и начал потягивать поданное вино, заливая им горечь своего унижения.
- Молодец. Решил ради своего народа гордостью поступиться и претерпеть унижение. Уважаю. А вот если бы ты забрав казну, решил ночью сбежать из Булгара, тебя бы схватили, а уже твой собственный народ, завтра решал бы твою судьбу на Ага - Базаре. Боюсь что милости от него ты бы не дождался.
Такова уж участь правителей, если не в силах оружием страну защитить, терпи боль и унижения ради сохранения народа. А бежать на чужбину, бросив свой народ на погибель, самое что ни на есть последнее дело. Скажи "Вестница", что ждет народ булгар в будущем?- обратился к Раде Князь.
- Все от правителя зависит Князь. Будет хорошо думать, прежде чем что либо сделать или сказать, то с народом будет все хорошо. А если нет, вот тогда будет худо.- ответила девушка.
- Вот и ладненько, завтра войдет наше войско в твою столицу, мы с тобой во Дворце подпишем договор, и все будут очень даже рады. Люблю шумные праздники больше чем кровавый бой. Вот такая уж у меня натура. Ступай Эмир наверное со своей свитой, а то уже мочи моей нет на ваши кислые лица смотреть. Утро вечера мудренее.- попрощался Мстислав с Эмиром, и после смены блюд, торжество продолжилось с новой силой.
Рано утром весь лагерь проснулся, воины построились в ровные колонны, и оставив в лагере лишь обозы и Раду с её сотней, отправились в Булгар. Ворота были открыты настежь, и в них сперва въехала сотня гридней Мстислава, сотни Всеволода с Бориславом, и спешившись у ворот, вошли "Сизогривые волки".
Конные сотни построились вдоль главных улиц, от ворот, до дворца Эмира, а пешие воины заняли крепостные стены, дворец, и рассредоточились по всему городу. Жители булгарской столицы ожидали от иноземных воинов всего чего угодно, но только не вопросов: