Каган вероятно пожелает лично с ними переговорить, узнать что то полезное для себя и своего народа . В любом случае все Вожди хазарских кочевий обязаны так поступать, ибо это часть обязательных мер по сохранению того малого, что осталось от некогда могущественной державы их предков.
- Мы с пониманием относимся к этим мерам. Надеемся что провидение к нам будет милостиво, и мы не испытаем на себе гнев грозного повелителя твоего народа Вождь. Если надо съездить, значит съездим.- спокойно ответил ему Всеволод.
- В таком случае должен сказать, что хоть мы и не любим русов, но вы оба смогли завоевать симпатии многих наших девушек, а ваша сестра, покорила своей красотой многих наших воинов. Буду очень рад еще как ни будь с вами встретиться, но сейчас пора отправляться в дорогу. Доброго вам пути.- тепло попрощался с ними старый хазарин, и с десятком воинов друзья отправились на север, по покрытой утренней росой бескрайней зеленой степи.
Сперва они ехали строго на север, мимо пяти хазарских кочевий, пасущих свои стада и табуны на берегах рек, а после полудня свернули на запад. Встретив на пути еще четыре кочевья, троицу друзей вечером доставили в расположенную между холмами, окруженную фруктовыми садами и виноградниками Ставку Кагана.
Ставка представляла из себя очень большой укрепленный табор, окруженный поставленными двойным кольцом тысячью крытых повозок. Табор имел четыре въезда, большую площадь в центре, перед шатром Кагана, и множество больших шатров вокруг.
Стада в несколько сотен коров, тысячи верблюдов, табуны более чем в три тысячи лошадей, а также множество коз паслись у подножия холмов вблизи табора. Пять сотен хорошо вооруженных всадников в сверкающих кольчугах патрулировали дальние подходы к Ставке.
У въезда в табор виднелись шатры и верблюды многих торговцев, которых также как и русичей согнали сюда со всех хазарских кочевий. Доставивший друзей десятник представил их сотнику конного патруля, затем провел к месту, где можно поставить шатер, и пасти своих лошадей. Управившись с этим и напоив лошадей, он вежливо распрощался, после чего поскакал со своим отрядом обратно в кочевье.
Братья расседлали и напоили своих лошадей, установили шатер, развели костер, а Рада обмазав глиной пойманную по пути в Ставку Сапиком дрофу, положили её в глубь костра, обложив сухим кизяком. Дожидаться, когда птица приготовится, сил уже не было, и поэтому скромно перекусив сыром, лепешками и вином, все легли спать. Зато утром, отлично выспавшись, друзья с удовольствием насладились сочным мясом степной птицы, и надев свои самые нарядные порты с халатами, приготовились достойно встретить выпавшие на их плечи испытания.
Не успели они управиться, как появился какой то хазарский вельможа с десятком стражников, которые обыскали братьев и всю их поклажу. Рада избежала унизительного обыска, лишь распахнула полы халата, под который была поддета синяя, прошитая кольчугой туника.
Вельможа отказался от подношения, а его спутники перерыли все товары русичей. Выбрав образцы мыла, ароматной воды, компас, подзорную трубу и карты, стражники тут же повели друзей к шатру Кагана, позволив лишь выбрать для него подношение. Затем хазары вошли в него, оставив друзей на площади перед шатром.
- Ты точно беды не предчувствуешь?- спросили братья Раду.
- У нас с Сапиком все будет хорошо. Да и у вас тоже, если только глупостей не наделаете. А вечером дождик прольёет, так что лучше нам к тому времени в своем шатре оказаться. - ответила девушка.
- Спасибочки тебе сестрица, успокоила. Твоего сокола тут все обожают, а вот на нас с Бориславом наоборот волками смотрят. Да и ты по тихой грусти нам могла бы наворожить хоть чуток удачи, как при игре в кости. Очень всем нам это сейчас не помешало бы.- огрызнулся Всеволод на Раду, а Сапик в ответ на это встрепенулся, и грозно расправив крылья, крикнул ему свое:- Кьяк!
Обругав в душе эту своенравную, но весьма полезную хищную птицу, он все таки мучился в неведении, что за опасности могут ожидать их в ближайшем будущем. Но ответ на свои сомнения он мог получить лишь спустя время, а ожидание само по себе уже было мучительной пыткой.
Продержав русичей больше часа у входа, хазары в конце концов проводили их в шатер, на встречу с своим Каганом. Не высокий, крепко сложенный одетый в шелка и короткий парчовый кафтан, Каган Булхан тридцати трех лет от роду, с круглым скуластым лицом и желтыми, хищными как у рыси глазами, восседал на устланном шкурами широком деревянном троне, в окружении десятка своих придворных. Все внутреннее убранство шатра украшали яркие ковры и расшитые затейливыми узорами, набитые шерстью подушки.