- Эти бродники, как я слышал, разбоем совсем не брезгуют, и каждое их селение по разным законам живет. Мало ли что им на ум взбредет, когда они про опиум прослышат? Я думаю, что нам всех на своем пути придется стороной обходить, а большой отряд тогда подозрение не нужное вызывать станет. Лучше дай десяток воинов, но самых лучших, и семь верблюдов.
Шесть из них по два больших горшка земляного масла нести будут, а на седьмого можно погрузить прочую тяжелую поклажу. И караван вроде не велик, но и дюжина больших горшков, это те же большие бурдюки, но их стрелой не так просто пробить. Только нам с верблюдами иметь дело не доводилось, погонщики нужны. - предложил он хазарину.
- Погонщики не нужны, мои воины за ними в дороге присмотрят. Да и десяток, это очень мало, хотя бы два надобно.
- Тогда дюжину, с нами тремя уже считай, полтора десятка будет. А если мы будем скакать быстро, стрелять часто, а промахиваться редко, тогда и с полусотней разбойников сдюжим.
- Хорошо сказано. Вижу воинское дело тебе не в новинку, откуда такие познания у сироты?
- Трудное детство было Каган. А на службу к себе не зови. Ты же с нашими соплеменниками в ссоре, а мы кровь братьев тебе на потеху проливать не желаем. Так что не обессудь, поможем чем сможем, а большего не проси.
- Дерзко, но честно и искренне. Муром, земля знаменитых разбойников и чудо - богатырей, так вроде на Руси говорят. Это многое объясняет. Завтра дам верблюдов и людей, они под видом наемных торков с тобой поедут. Только с их доспехами и снаряжением разберемся, чтобы подозрений не вызывать.
- Насчет доспехов и оружия не переживай. Все знают что торки много чем с вами торгуют, и хазарским снаряжением мало кого удивишь. Главное, что бы речи хазарской не было слышно. Товара непроданного у нас четыре тюка наберется, а ты нас в дорогу торопишь. Дай хоть неделю в кочевьях поторговать.
- Завтра казначей все ваши товары купит, да еще на опиум с земляным маслом денег даст. Так что готовьтесь завтра в дальний путь.- дал указание хазарин, не терпящим возражения тоном.
- С Царями не спорят, и им не отказывают. - вдруг вспомнил Всеволод напутствие Ратибора, и не став искушать судьбу, смирился.
После ужина в шатре русичей снова курился пьянящий дым степных трав, и Всеволод очень подробно пересказал друзьям весь свой разговор с Каганом. Борислав услышав от брата, что им предстоит дальняя дорога, предложил приобрести у хазар невольницу для плотских утех, на что Рада пообещала напустить на обоих порчу, а то ей эти их плотские утехи прошлой ночью толком выспаться не дали, и похоже нынешняя будет такой же.
Тут братья попытались крайне неудачно подшутить над Радой, на что она им заявила, чтобы они не злоупотребляли её добротой, а то смогут узнать, как чувствуют себя евнухи в восточных гаремах. От этих слов добры молодцы совсем приуныли, и начали проклинать свою судьбу, за то что угораздило их с ведьмой спутаться.
Но как стемнело, к ним в шатер заявились хазарки с вином и угощениями. Так что братья почти до рассвета наслаждались изысканными любовными ласками, тех же самых юных степных красавиц, что и прошлой ночью.
Утром к друзьям пришли двенадцать хазарских воинов из личной охраны Кагана, во главе с десятником Булджаном, а также казначей с кошельками серебра и различных драгоценностей. Серебро с ценностями забрала на хранение Рада, заявив что у неё целее будет. Четыре тюка своих товаров обменяли на шкуры и ковры, которые в преддверии зимы выгодно продать не составит труда, а один тюк мыла решили все таки оставить, надеясь его обменять на хлеб у низовых бродников.
Погрузив на верблюдов ковры, два шатра для хазарских воинов, фрукты, сыр, вино, зерно и запас кизяка, русичи с отрядом Булджана в полдень покинули Ставку Кагана. Вооружение хазары оставили свое привычное, а вот доспехи видимо были трофейными, и немного отличались от снаряжения других хазарских воинов.
С верблюдами их караван двигался почти в три раза медленнее чем обычно, так что часть отряда могла ускакать на охоту, найти место для ночевки, еще и начать готовить из трофеев трапезу к приходу неторопливых "кораблей пустыни". Булджан с самых первых дней пел Раде песни о любви, и всячески оказывал ей знаки своего внимания, не беря в голову её утверждения, что его судьба томится где то в степном стойбище.
Во время охоты друзья успевали осмотреть хазарские кочевья, мимо которых проезжали, посчитать численность воинов, лошадей и повозок, а затем отметить на своих картах. Дело в том, что Всеволод с Бориславом считали все в дюжинах и полтинах, а хазары в единицах, десятках и сотнях. От того и все их численные обозначения на картах, жителям степи были мало понятны.