Пока караван двигался от Ставки до обширной дельты Дона, друзья смогли спокойно изучить еще девять хазарских кочевий, и уже имели сравнительно четкое представление о хазарах, как о численности их основного войска, так и о их ополчении. В степи кочевало три больших стада сайгаков, которые Сапик легко находил, и каждый вечер забивали по одной крупной антилопе.
Печень, сердце и самое нежное филейное мясо жарили на ужин, а мясо на костях смешивали с пряными травами, укладывали в шкуру, как в мешок, и разведя в яме костер, бросали шкуру туда, засыпая землей. Утром эту шкуру выкапывали, и всех ожидало прекрасно приготовленное в собственном соку теплое мясо с ароматным насыщенным бульоном, что вместе с сыром, лепешками и вином составляло просто великолепный, очень сытный завтрак.
После того, как караван достиг дельты Дона, друзья повернули на восток, и продолжили свой путь вдоль русла реки. Здесь им где то через тридцать - тридцать пять верст, встречались поселения землепашцев - бродников по сто - двести глинобитных домов под камышовыми крышами, где было множество копченой, вяленой и жареной рыбы, а еще они щедро угощали своих гостей безумно вкусной наваристой ухой.
Бродники охотно предлагали рыбу и хлеб в обмен на мыло, шкуры и изделия из кожи. Оставлять караван в их селениях на ночевку русичи с хазарами не рисковали, опасаясь ворья, поэтому ночевали разбив лагерь в степи. Но от разбойников это не спасло, и пронюхав о караване, злодеи все таки устроили засаду.
На протяженном узком участке пути между илистым, поросшим камышом берегом Дона и затянутого ряской заболоченного озера, каравану перегородили путь, издающие жуткие вопли четыре десятка всадников, а позади из камышей вышло полсотни пеших бандитов с рогатинами.
Парящий в вышине Сапик своими криками заранее предупредил Раду о засаде, и все были готовы к неприятностям. Договорившись с хазарами Булджана, что у каждого есть свой порядковый номер.
В случае нападения, все согласно своих номеров , слева направо должны были стрелять из луков по ближайшим врагам, выбивая сперва конных лучников, затем тяжелую кавалерию, а потом уже и всех остальных. Булджан одобрительно согласился с этим тактическим решением, не горя желанием калечить своих лошадей в ближнем бою, и столкнувшись с угрозой, каждый отлично знал, что ему и как делать.
Бандиты были бродниками, ряжеными в зловеще украшенные человеческими костями панцири из пропитанных смолой козьих и коровьих шкур. Эти злодеи вымазали речным илом себе лица, и восседали на обвешанных связками человеческих черепов неповоротливых крестьянских лошадях.
Вооруженные в основном рогатинами, топорами с длинными топорищами и тесаками с широким лезвием, вместе с обтянутыми просмоленными шкурами плетенными из ивняка щитами, бандиты представляли из себя устрашающее, но нелепое зрелище, особенно их главарь, с торчащими во все стороны длинными рогами сайгака на голове, явно мешающих ему сражаться в ближнем бою.
На каких ни будь мирных караванщиков, этот скомороший балаган может и произвел бы ужасающие впечатление, но только не на муромцев с лучшими хазарскими воинами. Так что пришпорив своих лошадей, воины метко вгоняя свои боевые стрелы во врагов, помчались прямо на конный отряд, и выпустив лишь по три стрелы, сразили наповал четырнадцать злодеев, ранив при этом оставшихся.
Глупцы решили бежать на своих медлительных лошадях, но воины безжалостно посекли злодеев своими мечами и саблями. Панцири бродников на деле оказались крайне слабой броней, зато рога сайгака их главаря весьма достойным трофеем, который высоко ценился.
Грозная пехота бандитов, увидев такой неожиданный поворот событий, перестала вопить, и со скоростью молнии скрылась в зарослях камыша. Преследовать их, влезая в топкий ил и воду, не зная брода, было не разумно, и позабыв о них, караван продолжил свой путь вдоль русла широкой реки.
Было еще одно нападение разбойников, на этот раз около шестидесяти кочевников. Выскочив среди бела дня из за древнего кургана, они с гиканьем помчались прямо на караван.
Было решено бросив верблюдов с вьючными лошадьми, броситься им наперерез, и выпустив по паре стрел, резко повернуть против ветра, чтобы злодеи преследуя воинов, были вынуждены стрелять против ветра, что влияло на точность и дальность стрельбы.
Злодеи сперва решили не преследовать, а начать грабеж, но смертоносные стрелы их вынудили броситься в погоню. В итоге спустя двадцать минут бешеной скачки с перестрелкой, от бандитов осталось менее двух десятков.