Связав остатки перьев в пучки, для подарков своим родным, они воткнув в землю копьё, аккуратно содрали шкуру, отрубили мощные лапы, собрали жир, и начали тонко, почти как блины, нарезать тонкие ломтики мяса. Мяса хазары таким образом нарезали почти три кожаных ведра, и поискав в своих бурдюках остатки кислого вина, смешали с ним, семенами растущих рядом степных трав.
Приторочив ведра с мясом к седлам, оставили в них киснуть до вечера. Сердце и печень отдали Сапику, который пристроившись на луке седла Рады стал их с удовольствием клевать. Лапы дрофы хазары засолили.
Пучки перьев оказались довольно милым украшением шапок и луков русичей, придавая какую то бесшабашную лихость их облику, и еще малость важности.
Уже вечером, когда разбили лагерь, Булджан лично растопил в котле жир дрофы, и начал поочередно опускать в него ломтики мяса. К тому времени, жесткое как подошва мясо стало заметно нежнее, а обжаренное до розовой корочки в кипящем жиру, оно просто таяло во рту. Процесс приготовления чем то напоминал жарку блинов, долго готовилось, поедалось горячим, и очень быстро съедалось. Но было очень вкусно.
Оставив одно ведро мяса киснуть до утра, и напившись сладкого вина, все еще долго сидели у костра, пока не легли спать. А утром проснуться нас заставил, уже знакомый аромат жареного в жиру мяса дрофы, которое так искусно умели готовить хазары.
Умели, но не очень видимо любили они это нудное занятие. Совсем как Злата со своими очень вкусными блинами. Утро было ясным и солнечным, так что после вкусного сытного завтрака караван отправился дальше в путь.
Засушливый и пыльный участок степи, благодаря которому за последние дни верблюдам заметно полегчало, в скором времени снова сменила густая высокая трава заливных лугов, которая так нравилась лошадям. Повсеместно отряд преследовала назойливая мошкара, от которой спасались настоянной на травах водой, с вершин холмов на караван с интересом смотрели любопытные суслики, при первой же опасности ныряющие в свои многочисленные норки, высоко в небе величаво проплывали большие стаи перелетных, а над самой степью носилось множество самых разных мелких птиц.
Во второй половине дня Сапик принес в когтях дикого гуся, и друзья помчались в том направлении, надеясь встретить водоем с водоплавающей птицей. Спустя час езды они разглядели вдалеке густые заросли камыша, и благодаря своим лукам настреляли еще шесть гусей.
Густая трава еще была довольно сочной, так что лошадей жажда особо не мучила, и смысла менять курс каравана не было. Вернувшись назад, караван сделал не большой привал, где за легким перекусом, решили втроем отправиться вперед в целях поиска хорошего укромного места для ночевки.
Так и сделали. Выезжая на вершины холмов, Рада внимательно в подзорную трубу осматривала степь, обращая внимание на поведение птиц, и стараясь высмотреть дым кочевий, встреча с которыми была совсем не нужна. Убедившись что опасностей впереди нет, друзья ехали дальше, и снова с холмов осматривали бескрайний зеленый простор, продолжая свое движение на запад. В результате длительных поисков, они нашли удобную площадку у подножия трех пригорков вблизи от родника с удивительно вкусной водой, где и намеревались разбить свой лагерь.
Вернувшись к каравану, друзья обсудили с хазарами будущую стоянку, и с тремя из них вырвались вперед подготовить к приходу каравана лагерь с кострами и кипящей водой в котлах. Вечера и ночи были уже весьма холодные, не до инея на траве, но все же ни май месяц, и горячий наваристый мясной бульон, был перед сном очень кстати.
Подошедшие с караваном хазары стали устанавливать шатры, а муромцы как раз, завершив ощипывать птиц, загрузили порезанные куски гусей в кипящую воду. Расставив свои шатры и достав сыр с вином, все шутя, смеясь и распевая песни, начали свою не торопливую вечернюю трапезу, наслаждаясь ароматом кипящего бульона. А когда мясо как следует разварилось, с удовольствием насытились им, и с радостью улеглись спать, закутавшись в теплые шкуры.
Вторая смена усиленного ночного караула хазар, от скуки, или что бы не уснуть, ощипала оставшихся на утро гусей, и на рассвете над лагерем парил аромат жареного на открытом огне мяса. Так что все только и успели что открыть глаза и слегка размяться, как приступили к завтраку. Вкусно поев, и вскочив на лошадей, друзья первым делом с пригорка осмотрели степной простор.
Утро было облачным и предвещало дождь, но заметив несколько туч на горизонте, друзья решили двигаясь на Юго-запад обойти их стороной, не думая о том, что в той стороне, хоть и далеко, но проходит караванная тропа из Белой Вежи в Тмутаракань. Все таки не легкая понесла их на Юго-запад, и спустя пару часов, когда караван петлял межд гряды холмов, парящий в небе Сапик встревожено прокричал.
Поднявшись на один из холмов, Всеволод в трубу разглядел степную стоянку разбойников. Злодеев было около тридцати, но их лагерь был рассчитан на куда большее количество, и понимая что это лишь часть банды, решили немедленно их атаковать.
Зайдя с наветренной стороны, русичи с хазарами внезапно атаковали бандитов, которые просто не успели оказать достойного сопротивления, как были пронзены смертоносными стрелами. Не будучи уверенными, что за подмогой никто не поскакал, все решили хотя бы пару часов быть начеку.
Спрятавшись в траве на вершинах двух холмов, верблюдов оставили на виду у их подножия, и стали ожидать приезда злодеев. Спустя час на горизонте появился отряд примерно в сорок ряженых в просмоленные шкуры бандитов, и не доезжая треть версты до лагеря остановился. Чуя недоброе злодеи издалека начали осматривать окрестности своего лагеря.
Видя как дышат их уставшие от скачки лошади, нельзя было терять ни минуты, и отряд яростно атаковал бандитов. Подкравшись на лошадях до ближайшего к ним холма, весь отряд выскочив на его вершину, начал сперва осыпать бандитов стрелами, и выбив больше половины злодеев, хазары с копьями наперевес, молниеносно атаковали их строй.
Каждое острое копьё сразило наповал свою жертву, а остальных врагов посекли сабли хазар. Выбив своими стрелами вражеских лучников, муромцы спустились с вершины холма, когда со всеми уже было покончено.
Расседлав вражеских лошадей, и отпустив на волю, хазары обыскали лагерь с трупами, собрав почти половину шелома злата и два шелома серебра. Булджан преподнес Раде красивое ожерелье, и вручил Всеволоду половину всей добычи. Тот начал было предлагать поделить трофеи на всех поровну, но короткое "Не обижай." убедило его принять без оговорок.
Снова хазарам предстояло мыть от крови одежду, и троица друзей бросилась носиться по вершинам холмов в поисках водоема. Сапик что то нашел на Северо-западе, но там только что прошел проливной дождь, который так старательно объехали, и месить разбухшую под ногами грязь, совсем не хотелось. Судьба все же смилостивилась над русичами, и они разглядели в дали заросли камыша.
Вернувшись к каравану, они рассказали хазарам о озере, прикинув что верблюдам туда плестись часов пять, и Булджан распорядился всем переодеться, а троим воинам собрать их грязную одежду, нагреть воду и постирать. Благо мыла было в изобилии, да еще и всякого разного.
Друзья подъезжая к озеру, гусей на этот раз к своему разочарованию не нашли, но уток была просто тьма, которых быстро настреляли для ужина. Русичи не перепачкалась в кровь, так что занялись готовкой ужина. А хазары стали гореть воду и помогли ощипывать дичь.
В походе, каждое утро из подсохшего навоза хазары копытами коней замешивали плотный как камень кизяк, за который друзья им были искренне благодарны. В этот раз они захватили его с запасом, и к прибытию каравана на пяти кострах жарились пятнадцать диких уток.
Прибывшие с караваном хазары, сняли с верблюдов и поставили шатры, распрягли и напоили коней, а затем с радостью приступили к ужину. Через два дня каравану встретилась еще одна не большая банда, с которой отряд справился без труда, после чего на пути друзей разбойников уже не попадалось.