Хороший мёд всегда товар ходовой, а уж зимой так особенно, и потому за считанные дни он разошелся по ставке и ближайшим кочевьям. Дальним же кочевьям осталось уповать лишь на следующий завоз, который обещали устроить в скором времени. Мёд был действительно отменный, намного лучше того, что хазары покупали у бродников, да еще и дешевле ихнего, так что жизнь стала заметно слаще не только у знатных, но и даже у простых кочевников.
После Крещения любовная страсть Мстислава стала потихоньку угасать, и он начал часто играть с Анастасией в шахматы, а еще интересоваться успехами в изучении наук своих детей. Ни охоты, ни лошади его как раньше особо не интересовали, хотя с Ярополка и Путяты он строго спрашивал, за исполнение своих поручений. Лишь в церковь он ходил с привычной регулярностью, да еще и стихи часто почитывал.
Анастасия наконец то смогла спокойно вздохнуть, так как Князь её за две предыдущие недели просто измучил всю своей навязчивой любовной страстью, да еще и с различными выдумками. Хотя кое что новенькое из недавно почерпнутого любовного опыта, отлично прижилось в плотских утехах венценосных супругов, щедро добавив им приятных ощущений.
Княгиня истово наслаждалась гармонией в своей семейной жизни, с досадой осознавая, что скоро этому счастью придет конец. В середине февраля, когда дружина с Ярополком вернулась из Херсонеса, Князь стал ворчливым, ужасно нудным и придирчивым по любому пустяку.
Такое его поведение стало сущим адом для Анастасии, детей и всего Княжеского Двора. Даже на охоте ему все было не так, и поэтому Анастасия всякий раз старалась спровадить Мстислава на Заставу Ярополка.
Там то уже Князь отрывался по полной, строго и придирчиво руководя изнурительными упражнениями своей дружины, и укоряя Ярополка. А Путята своевременно отправив хазарам весь запланированный мёд, и как должно отчитавшись, удачно избежал Княжеского гнева.
Наконец в первых числах марта Мстислав стал прежним, и все его окружение смогло вздохнуть спокойно. До Пасхи было больше месяца, но повторно дать Мстиславу зелье Княгиня не решилась, зная какие грандиозные замыслы запланированы на грядущее лето, и любая помеха в их реализации не только губительна, а совершенно не допустима.
После Масленицы, которая традиционно отмечалась во всем Княжестве, но в Тмутаракани с особой пышностью и весельем, резко потеплело, активно таял снег, из сырой земли с неимоверной силой лезла молодая сочная трава, и вся степь наполнилась дивным ароматом степного разнотравья с примесью прелой прошлогодней листвы. Началась жуткая распутица, и появилось невероятное множество перелетных птиц, которые облюбовали все озера, реки и протоки для короткого отдыха на своем долгом пути.
На какое то время пришлось приостановить конные упражнения, пока степь не просохнет. Лошади радовались весне, молодой сочной траве, носились как угорелые задравши хвосты, а жеребцы друг друга задирали. Люди медленно сменяли теплые шубы на легкие кафтаны и халаты, и подбитые мехом сапоги на легкую крепкую обувь. В садах набухли почки, и вот - вот должны были распуститься цветы.
Торговые и военные корабли Тмутаракани готовились отплывать в дальние края, население готовилось к празднику Пасхи, Княгиня Анастасия к скорому расставанию с супругом, а их дети к разлуке с отцом. Люта перед отплытием Любислава Княгиня отпустила в Свейскую Слободу, и поручила передать Раде два дорогих усыпанных самоцветами массивных браслета. Девушке очень понравился ценный подарок Княгини, который к тому же стоил целое состояние, и очень ей шел.
Сапик с прошлой весны заметно подрос и окреп. Муромцы не ездили на охоту по раскисшей от талого снега степи, а дичи очень хотелось, и тут их очень выручал пернатый любимец, целыми днями таская на постоялый двор диких гусей, которых он нещадно бил над ближайшими озерами.
Пасху отмечали три дня ярмарками и народными гуляниями, которые друзья никак не могли пропустить, и вместе со свеями три дня с рассвета до заката пропадали в Тмутаракани. Даже сплавали в Корчев, что бы посетить храм Иоанна Предтечи, который считался самым древним во всей Тавриде, а еще с ним было связано множество легенд и преданий.
Многие в Белой Веже и на постоялом дворе Златы, о нём расспрашивали Тмутараканцев, так что друзья сочли своим долгом, хоть одним глазком на него взглянуть. Храм оказался действительно очень красивым и величественным, построенным из белого камня, с поразительной красоты фресками и иконами внутри.
Через неделю после Пасхи Мстислав с сотней гридней выехал в Белую Вежу, а еще через два дня муромцы последовали за ним. Степь благоухала и радостно приветствовала друзей стайками любопытных сусликов, которые стояли на вершинах холмов и древних курганов, и тучами жужжащей злобной мошкары, от которой успешно спасались травяным настоем Рады.
Ратибор верстах в десяти от Белой Вежи из повозок оборудовал защищенный хазарский табор, и не зная усталости обучал отряды "Сизогривых волков" его атаковать. Схватки были не шуточные. Конные тысяча на тысячу сходились с длинными учебными копьями наперевес, и с невероятным грохотом вышибали друг друга из седла, нещадно рубились друг с другом тупыми мечами, и осыпали десятками тысяч стрел без наконечников. В результате степное воинство русичей получало просто бесценный опыт быстрых и слаженных действий в реальном бою.
У Мстислава в запасе кроме злобных пчел, было припасено еще несколько крайне неприятных для хазар сюрпризов, которые он собирался обсудить с Ратибором, и воплотить в жизнь. Хазары даже в самом кошмарном сне не могли себе представить, с чем им придется столкнуться буквально через несколько месяцев.
С прибытием в Белую Вежу Мстислава, учебные штурмы "хазарского табора" продолжились с большим ожесточением. Повозки на быстром скаку забрасывали мешочками с землей, заменявшие горшки с зажигательной смесью в реальном сражении. Еще отряды по два десятка всадников, издали забрасывали в одну из повозок стальные крючья на веревках, и пришпорив своих лошадей , переворачивали её со всеми, кто в ней был.
Муромцы по прибытии в Степную столицу Княжества, тоже приняли активное участие, всячески показывая, как между собой соединяются повозки, где кто должен стоять, и давая еще множество очень дельных советов. Неделя сменяла неделю, в изнурительных упражнениях закончился май, и наступил долгожданный июнь, в конце которого, после дня летнего солнцестояния, должна была раз и навсегда решиться судьба мятежных хазар.