- Какие тетки, они же наложницы, а не жены? Не знаю как ты, а я этой своре стервозных блудниц не доверяю. Да и охранять их надо как следует.- никак не хотел соглашаться с женой Ратибор.
- Да нормальные они девчата, ласковые и заботливые. Поверь, сынишка с ними как за каменной стеной. К тому же я дюжину своих воинов оставляю, будут посменно башню караулить.- возражала Рада.
- Ну да, пустила дюжину козлов в огород с шестью такими спелыми кочанами капусты, конечно же они только о службе и будут думать. Да у твоих братьев уже такие рога, что у лося голова бы отвалилась. Тут одно распутство будет.- не унимался Ратибор.
- Слышишь, блюститель семейной нравственности, не лезь к моим братьям. Не чего им молодых красивых женщин, по долгу без присмотра оставлять, да и эти кобели поверь мне, в дороге так блудят, как тебе и во сне не снилось. И не буди во мне зверя, а то злобный тушканчик как выскочит, как выпрыгнет, пойдут клочки по закоулочкам.- с усмешкой припугнула мужа Рада.
- Тушканчик, это такой милый зверек с ушками, с кисточкой на хвостике, и все время прыгает? Как я люблю, когда в тебе просыпается тушканчик, радость моя.- нежно произнес Ратибор, и заключив в объятия супругу, попытался её поцеловать.
- Ты опять на кухне свинины с чесноком наелся? Хоть бы петрушкой или укропом потом зажевал. Иди отсюда, знаешь же что я запах чеснока, терпеть не могу.- охладила она любовный пыл мужа, и вырвалась из его объятий.
- С чего это ты злая такая, словно кто тебя укусил?- огрызнулся Ратибор, и в расстроенных чувствах оставил Раду одну. Никак у него не получалось отговорить супругу от поездки на войну, и переживая за неё, сердце в груди славного русского витязя просто рвалось на куски. Хорошо что хоть Князя радом не было, а то подтрунивал бы сейчас:
- А я ведь тебя предупреждал братец мой названный, что намаешься с ней. Предупреждал ведь. И не единожды, хотя слова мои тебе, что об стену горохом. Эх, горбатого видно только могила исправит, так что терпи теперь сердце братское.
"Дельфин" под полными парусами, скрипя снастями, стремительно мчался по набегающим волнам в направлении Поти. Рядом с ним шли "Нептун" с "Посейдоном", шесть ладей, а уже за ними, активно помогая своим парусам веслами, плелась дюжина дромонов ромеев.
Обеспокоенный Лют в одной рубахе, портах и сапогах нервно расхаживал по палубе. Уже два часа как флотилия должна была увидеть грузинский берег, а марсовый матрос все молчал. "Земля! Земля!"- послышался крик с вершины Грот - мачты, и вся флотилия резко замерла, словно наткнулась на какую то непреодолимую преграду.
Матросы бросились убирать паруса, дромоны ромеев подтягивались поближе к "Дельфину", а Лют с беличьим проворством быстро карабкался на марс. Оказавшись на верху, он через подзорную трубу внимательно рассматривал портовый город, и стоящий у причалов грузинский флот.
В скором времени на борт "Дельфина" поднялись офицеры со всех судов флотилии, и собравшись на палубе, стали терпеливо ожидать, когда же Лют спустится к ним. Наконец он спустился, и пригласил всех в кают - компанию.
Флотилия стояла в море так, что с берега можно было разве что верхушки мачт разглядеть, но сделать это без подзорной трубы было крайне трудно. А вот зоркий глаз Люта, в подзорную трубу мог разглядеть не только порт, но и сам город.
Спустившись в кают - компанию Лют подробно объяснив ситуацию в порту, предложил разработать план нападения. После непродолжительного совещания, все вернулись на свои корабли, и подняв паруса, стремительно помчались к берегу.
Был знойный южный летний полдень, как жители Поти, так и солдаты с моряками стремились найти спасительную тень и укрывшись от палящих солнечных лучей, блаженно потягивали кисловатое вино. Стражники на крепостных стенах и башнях мирно дремали, и лишь торговцы суетились у своих лавок, зазывая редких в эти часы покупателей. Так что атакующую город флотилию заметили, когда ей до берега оставалось около десятка верст.
Сразу же началась страшная суета в порту, капитаны кораблей громкими криками собирали своих моряков, и те по узким сходням подымались на борт кораблей. Ветер дул с моря, подымать свои паруса грузинским кораблям не имело смысла, а гребцы разных кораблей в возникшей неразберихе, своими несогласованными действиями скорее мешали судам покинуть гавань, чем помогали. В результате, мешая друг другу грести, корабли грузинского флота столпились на выходе из гавани.
В это самое время, заходящие с северо - запада дромоны Люта, сделали по выстрелу горящими стрелами с каждого своего стреломета, и пролетев около версты, шестьсот смертоносных стрел, пылающим дождем свалились на головы грузинских моряков.