Получилось не так уж и мало, где то десять тысяч, больше двух из которых, конница. Хоть что то, что бы прилично выглядеть в глазах соседей. Меры по улаживанию конфликта на границе с Грузией не устраивали большую часть знати, и все чаще говорили, что Ашот лучше бы с этим справился.
Что же, он предоставит такую возможность своему ретивому братцу. Ованес решил вызвать его в Ани, и назначить своим доверенным представителем в северных землях на границе с Грузией. Интересно будет посмотреть, как он теперь выкручиваться станет. Не пройдет и месяца, как та же самая склочная знать начнет Ашота обвинять во всех тех грехах, в которых сейчас до хрипоты в горле, обвиняет своего Царя.
Новость о том, что Император Василий объявил себя "Защитником Армянского народа" повергла Ованеса в шок. С этого момента война стала каким то "театром абсурда", и в глазах своего народа Ованес выглядел просто нелепо, призывая армян, воевать со своим "Защитником". Торговцы из Армении по прежнему возили свои товары в Византию, а Имперские армяне везли свои товары в Армению.
Все добродушно общались покупая товары друг друга, не прерывались давние родственные связи проживающих в обеих державах семей. Никто никого не притеснял, и не разжигал ненависти. Было уже ясно, что Грузия проиграла эту войну. Вопрос был в другом, как Царю Армении сохранить свой трон в этой сложной ситуации? И именно над этим уже третий день ломал голову Ованес.
Ираклий возвращаясь со своим отрядом в горы Сванетии, встречая по пути земляков, делился сведениями, что земле их предков угрожает грозный союзник Империи, который вот - вот нагрянет со стороны Абхазии, и лучше сложить свои головы защищая дома и родных, нежели бесславно сдохнуть под Олтиси, который Георгию все равно не удержать.
Неожиданное внезапное возвращение наемников, смутило знатных сванов, и они решили не особо спешить на помощь Царю. Вскоре слухи о грядущей опасности с севера, дошли до Касогов, Алан, и до Кутаиси. Только Князья Эрети и Кахетии, боясь что Царь отменит освобождение от податей, направили почти всех своих воинов к Олтиси, оставив дома лишь самых лучших.
Но к сожалению это мало что меняло, и Георгий был на грани паники, вместо снаряженных и умелых воинов все присылали какой то сброд. Даже Царь Ованес прислал десять тысяч проходимцев, которые постоянно требовали баранину, сыр и вино, при этом норовили дезертировать. Пришлось даже вызвать к Олтиси войска из Абхазии, и весь столичный гарнизон, так что Кутаиси теперь защищали лишь добровольцы из ополчения.
Большинство Князей утверждали, что направили Георгию много обозов с продовольствием, но они неизвестно куда делись по дороге. Весь скот вокруг Олтиси уже съели, теперь настала очередь лошадей. Кониной кормили гвардейцев и армян, а наемникам отдавали головы, требуху и копыта.
В поисках продовольствия было решено отправить отряды крестьян на уборку остатков урожая, но негодяи сразу разбежались, укрывшись в горах. Все было очень плохо, из пятидесяти тысяч собранного им войска, менее половины хоть на что-то годились, от остальных же вообще никакого толка не было. У Георгия еще теплилась надежда на Касогов и Алан, но и она таяла с каждым днем.
И вот свершилось, Император Василий со всей своей армией перешел границу, и повел войска на Олтиси. Царь Грузии услышав эту нерадостную новость, тут же приказал своим гвардейцам предать огню все посевы, сады и виноградники на пути вражеского войска, а затем поджог Олтиси, и повел армию на берега Куры, где у крестьян еще был скот и хоть какое то продовольствие, а еще можно было собрать тысяч пять или десять ополченцев из местных жителей.
Все население покидало выжженную землю, уходя на восток, в надежде, что там хоть не умрут голодной смертью. Но внезапно среди беженцев пронеслась весть, что Император Василий каждой деревне разрешает организовать свою земледельческую общину, а так же отдает в пользование ближайшие земли с лесами и пастбищами. А еще говорили, что византийские солдаты всем дают по миске зерна и две вяленые рыбы в одни руки.
Бедные и голодные, лишившиеся всего люди, сперва не поверили своим ушам, но окрыленные надеждой начали возвращаться в свои, сожженные их Царем дома. Слухи оказались правдивы, и сверкающую на солнце блеском доспехов армию Императора Василия, которая чеканным шагом бодро маршировала по выжженной земле Тао, все жители встречали с ликованием, и счастливыми слезами на глазах.