- Да что я там потратил? Не пусти я это на благое дело, пропил бы или в кости проиграл. Не надо только почестей и шумихи, в мою честь. Мне лично этого всего уже с лихвой хватает.
Наши Тмутараканские купцы скулят от последних Имперских налогов. Я понимаю, что война и резкое увеличение расходов, но если маленькой кучке наших купцов сделать хоть временную налоговую поблажку, это было бы намного ценнее дорогих наград и высоких почестей.
Здесь то может меня и похвалят, а вот в Тмутаракани того гляди пинать станут, пока все ноги об мой зад не переломают. Отписать скромно, что мол морячки Тмутараканские некоего знатного ромея из болгарского плена вызволили, а Империя за это от такого то налога Ваших купцов решила освободить, и точка.- попросил он.
- А на службу в Имперский флот не желаете пойти служить?- произнес он.
- Нет, это уж точно. Я служивый человек и служу Руси - матушке, а где это видано, что бы сын пусть даже строгую родную мать да на добрую мачеху менял? Что он за сын тогда такой? Да и служат у нас и Вас по - разному. У нас, взялся за гуж, так не скули, что не дюж, и все друг другу во всем опора и поддержка.
А у Вас каждый друг перед другом всячески кичится, и из себя не понятно кого корчит, сперва думают о своём кармане, а потом о службе. Да и что греха таить, процветают у Вас доносительство и казнокрадство, а кормежка такая, что у нас иная скотина питается лучше.
Наши моряки в бой идут, ноздря в ноздрю, плечом к плечу, и друг за друга горой стоят, а Ваши друг другу за спины прячутся, только втроём или вчетвером на одного нападать горазды. Не смогу я с таким народом служить.
Мне такие люди противны, а я просто обязан людей, с которыми на смертный бой иду, если не любить, то хотя бы уважать. Простите если что обидное ненароком сказал, видит бог, это не со зла. - ответил он незнакомцу.
- Хотя, если князь Мстислав прикажет Вашему флоту по - союзнически помочь, повоюем и вместе с Вашими моряками. Только сперва их многому обучить надобно, учения там разные проводить время от времени, а то иначе толку не будет.- успокоил он собеседника, глядя как у него при этих словах сжались кулаки.
- Хорошо, будь по Вашему. Империя посмотрит, что можно с налогами сделать. Вы свободны.- произнес таинственный собеседник, и Любислав поблагодарив за угощение, поторопился уйти из мрачного особняка.
Когда он уже покидал здание, ему послышался грохот разбитой посуды, и не знакомая греческая ругань. Стоявший у выхода офицер скривил тогда такую сердитую гримасу, как будто Кириос его чем то сильно обидел, и он вот, вот набросится на него. Вместо этого он вернул ему кинжал, и указал на выход.
Покинув особняк, он всю дорогу ломал себе голову, что это мог быть за вельможа, и не сказал ли он ему чего лишнего? Он даже не обратил внимания, что уже второй день, как не сталкивался с Дорофеей.
Как бы там ни было, он вернулся на "Посейдон", и завалился спать в своей каюте. Ему вновь снилась Серафима, в очередном, полном страсти, похоти, и изысканных сладострастных непристойностей сне.
Проснулся он среди ночи, и никак не мог уснуть. Очередное предчувствие опасности не давало покоя, и он из душной каюты поднялся на мостик.
Глава пятьдесят вторая.Триумф "Железнокрылых лебедей"
- Моё самое лучшее вино, не идет ни в какое сравнение, с тем божественным нектаром, которым меня угощал незнакомец, и послевкусие которого, упрямо не позволяло мне его забыть. Да и кисло - сладкая баранина тоже была очень даже ничего. Интересно, а кок умеет такое блюдо готовить? - лезли в голову Любислава всякие дурные мысли, под усыпанным звёздами черным покрывалом южной летней ночи.
- Лебеди с железными крыльями, где то я это уже слышал, притом не так давно.- пытался он вспомнить, где же именно мог это раньше слышать.
После крика "счастливого" петуха кока, на мостик дромона поднялся, сладко потягиваясь зевающий Капитан, и тут же душевно приложился к кувшину с вином.
- Ты вроде говорил что с похождениями в Священные Палаты покончено. А вчера куда с Дворцовой стражей ходил?- спросил его протирающий глаза старый пират.
- Да вот, к вельможе какому то на тайную встречу водили. Павел тот нудный, про мою дельфинью стаю рассказал, а они там черти что подумали. Ты мне не скажешь, где я мог слышать про лебедей с железными крылами? - спросил он Капитана.
- Да будет тебе Кириос. Вот это твои бабы тебе ясную голову и заморочили. Что, правда не помнишь? Сарацин этот, Талик Ахмади кажется, тот что всё время медовухой заливался, стихи свои так назвал. Ты сам их нам в кают - компании с сарацинской грамоты на греческую переводил и читал, после того как с пиратами побратался. Вспоминай давай.