– Что ты, дитя, я уже стар, – усмехнулся. – Да и восемь дочерей пьют мою кровь пуще любых здешних вампиров.
– Восемь?! – Ахнула.
– Да, – усмехнулся. – И три сына. Старший – моя гордость. Но не раскатывай губу, тебе здесь ничего не светит. Надо бы манерам тебя поучить, прежде чем ко двору представлять! А то ты трапезничаешь, как варварская женщина, с набитым ртом разговариваешь, крошки во все стороны летят.
– К какому двору?! – Ахнула снова.
– К королевскому, – выдохнул герцог и сделал демонстративно утомленный вид. – Ну не к императорскому же.
– А может не надо? – Осунулась. – Я бы лучше на кухне хлопотала, да полы мыла, эм, чтоб ни на какие дискотеки и вечеринки не соваться.
– М – да, – разочарованно произнес Феликс, поднялся и подошел к ближайшему окну позади дивана.
Стало не по себе от его реакции. Что – то я распоясалась в чужом монастыре. Минуту помолчав, Феликс продолжил не оборачиваясь:
– Король не часто устраивает балы в условиях военного времени. Быть может, следующей возможности представить его величеству уже не случится. В последнее время он стал замкнут, сетуя на собственную безопасность. После того, как из его покоев похитили любимого внука средь бела дня, он стал параноиком. Благо, не обезумел.
– Какой ужас.
– Мальчишке не было и десяти, неизвестно, что с ним сделали вампиры, – подлил масла в огонь, и я вдруг представила кровавые торжествующие морды нечисти, разорвавшие ребенка. – Но он теплит надежду…
Герцог осекся. Повернулся ко мне, строго посмотрев.
– О встрече с лордом тьмы никому ни слова, о его имени забудь. Не вздумай болтать о событиях вчерашних, это может стоить тебе жизни. Инквизиторам я рты позакрываю, как и своему ученику. Деточка, тебе крупно повезло, что контролирую инквизицию, что ты попала именно ко мне. Что я не был на совете или в отъезде, когда тебя заточили. Стоило инквизитору подпортить твою шкуру, ни о какой придворной жизни речь бы уже не шла. Надеюсь, ты понимаешь всю серьезность ситуации. А теперь поднимись Джулия! И впредь делай это в тот момент, когда старший по титулу поднимается! Пусть это будет твоим первым уроком этики.
Подскочила, как ошпаренная. Феликс улыбнулся и одобрительно кивнул. Как же быстро у него меняется настроение! Затем он вызвал женщину, которая показалась мне чересчур дерганной, и распорядился привести юную леди в порядок и приготовить покои.
***
Черными безлюдными ходами меня сопроводили до местной сауны. Я дико засмущалась, когда две молодые барышни накинулись раздевать меня. В результате непродолжительной борьбы тунику просто разорвали в клочья.
– Я сама! – Завизжала на назойливых.
– Но лорд приказал, – залепетала одна, но я кинула в нее куском мыла, что угодил точно в лоб. Девушка разревелась и вылетела. Вторая поняла, что запахло жаренным и выскочила следом.
Ванна размером с добрый джакузи походила на каменную бочку или чересчур пористый чугун. На стойке полукругом стояло бесчисленное множество баночек и бутылочек. Чуть подальше стопка полотенец. Заметила незамысловатые длинные мочалки с закругленным ворсом. Я бы такими даже лошадей не стала мылить.
От воды веяло паром, а от помещения уютом. Мягкий свет от свечей, ровно расставленных по стенам комнаты, придавал того еще интима. Мне бы того вампирчика… Ох! Отгоняю дурные мысли, когда успела стать такой, такой развратной?!
Дверь входная на засов не закрывается, ибо его там просто нет. Поэтому поспешила сразу в водное укрытие, мало ли дурынды вернутся с подкреплением. Придется пустить в ход банки и бутылки.
Водица оказалась комфортной температуры. Я обмылась, окунулась с головой. Затем только стала изучать бутылки, по запаху определила шампунь. Все другие признаки указывали на него. Жидкое мыло тоже отыскала легко. Выша из ванны накинула полотенце на бедра, другое на грудь, в третье завернула волосы. В помещении стало жарковато, и я поспешила наружу.
А на выходе меня уже ждали другие девицы! Целых три! Да еще и с халатом наизготовку. Эти в отличие от первых выглядели, как самые настоящие леди на балу. С прическами, украшениями и платьями, пусть не такими пышными, как в кино, но довольно роскошными. Плюс лица у этих свежие, совсем не замученные и сияющие в мою сторону с такой неподдельной искренностью, что я почувствовала себя их мамой.