— Вот, захватили, — добавил Виталий, ставя чайник на стол.
Я тут же вскипятил воду, не дожидаясь прихода огневика Романа. Магия земли, конечно, не слишком подходила для таких дел, но пара переделанных мной заклинаний нагрела металл за считанные секунды.
— О, не знал, что маги земли чайники кипятить умеют, — поднял брови Виталий.
— Всё что угодно, лишь бы не ждать, — усмехнулся я.
Амат тем временем разлил чай по кружкам, добавив туда щепотку сушёных ягод, которые прихватил с собой. Терпкий, с лёгкой кислинкой аромат сразу же наполнил комнату.
Прекрасно понимал, что ребята пришли не просто так. Они хотели наладить со мной отношения, и причина была очевидна: пятикурсники видели зелья и понимали, что на фронтире такие вещи могут спасти не одну жизнь.
— Ну что, — начал Вадим, прихлёбывая чай, — завтра в Старый город. Говорят, за эту неделю там уже два отряда пропало.
— Да, — кивнул я. — Но с нами Роман и ещё два унтера. Всего получится около ста человек, так что, думаю, справимся.
— Если что, мы рядом, — сказал Виталий. — Хоть мы и не боевые маги, но пару трюков знаем.
Мы сидели, попивая чай, и говорили о завтрашнем дне, когда дверь снова распахнулась. В комнату, словно вихрь, ворвались Лиза, Надя, Сергей и Митя.
— Вот и попил чайку с пряниками, — улыбнулся я, протягивая девушкам металлические кружки.
Как только Мотя учуял лакомство, он тут же с требовательным писком материализовался из воздуха, кружа около девушек.
— Ой, смотрите, кто проснулся! — радостно воскликнула Надя, доставая из кармана медовый пряник.
Мотя мгновенно уселся перед ней, вытянув лапки, как будто молясь, и девчонки не устояли: начали наперебой угощать пушистого, попутно гладя его серебристую шёрстку.
— Только не затрите до дыр, — пошутил я, наблюдая, как зверёк млеет от внимания.
А потом в дверном проёме появился Роман. Комната, и без того битком набитая людьми, теперь казалась совсем крошечной.
— Что, собрание без меня? — усмехнулся парень, протискиваясь внутрь.
В этот момент меня накрыло воспоминание из прошлой жизни: студенческие годы в общежитии, когда мы всей толпой в три десятка человек забивались в комнату, рассчитанную на четверых. Те же теснота, смех, ощущение братства.
Достал из сумки два демонстрационных набора: аккуратные кожаные футляры с пробирками, в которых переливались жидкости всех цветов радуги.
— Держите, — протянул я их Вадиму и Виталию. — Все основные эликсиры моей мануфактуры.
Глаза ребят загорелись.
— Это же… — Виталий осторожно взял футляр, будто держал в руках святыню.
— Лучшие зелья в империи, — закончил за него Вадим, не скрывая восторга.
Для меня же это было в первую очередь вопросом безопасности. Если раненые получат хорошие лекарства, а в эффективности своих эликсиров я не сомневался, то быстрее вернутся в строй. А значит, и мы с друзьями окажемся в меньшей опасности.
Потом Вадим и Виталий рассказывали истории из академии.
— Вместе с Ромой с первого курса учились, — пояснил Виталий, разливая травяной чай по жестяным кружкам. — Но на четвёртом у нас открылась магия жизни, а у него — родовая магия огня.
В голосе прозвучала лёгкая зависть.
— А потом Рома так усиленно тренировался на практикуме, что взял второй уровень, — подхватил Вадим. — Летом снова уехал на фронтир и прокачался ещё.
— Поэтому неудивительно, что у него теперь третий уровень, с гордостью заключил Виталий.
Было видно, что бывшие однокурсники искренне радовались за Романа. А сам он, обычно такой уверенный, сейчас явно смущался.
Ему повезло, а им нет.
Но могло быть и хуже. Если бы у них не открылся дар магии жизни, они потеряли бы дворянский статус. В этом мире только маги могли быть настоящими дворянами.
Роман потягивал чай, избегая взглядов, а я ловил себя на мысли, что даже здесь, на краю цивилизации, среди войны и опасностей, есть место простым человеческим чувствам: дружбе, зависти, благодарности.
Завтра нас ждал Старый город. Завтра — бой. Но сегодня мы были просто людьми, собравшимися вместе в тесной комнате, чтобы разделить чай и истории.
Солнце только-только поднялось над горизонтом, когда мы выдвинулись к Старому городу. Воздух был сухим и горячим, словно печной жар, хотя ночь была холодная и, судя по льду в питьевой бочке, минусовая.
Под ногами хрустел песок, перемешанный с острыми осколками древних построек.
— Смотри, — Роман ткнул пальцем вдаль, где темнели очертания разрушенных зданий. — Весь сектор в радиусе пятидесяти километров — сплошная пустыня. А ведь когда-то здесь текла полноводная река.