Лиза вскочила, газета выпала из рук.
— Это ложь! — вырвалось у неё. — Он жив! Я знаю!
— Официальное известие, — холодно сказала мать. — Ты должна забыть его.
— Нет! — девушка задохнулась от ярости. — Он жив! Я чувствую это!
— Ты беременна? — внезапно спросил отец, пристально наблюдая за её реакцией.
Лиза окаменела.
— Что?..
— Гувернантка докладывала. Ты не ела три дня. Тошнит по утрам. Не думаю, что это случайность.
— Это не ваше дело! — выкрикнула Лиза, чувствуя, как голова идёт кругом. Она сама не знала об этом, но теперь, вспоминая последние недели, всё встало на свои места.
— Это дело всего рода! — взревел отец. — Твой брак состоится через месяц.
Лиза схватила газету, пытаясь разорвать её.
— Ложь! Всё ложь!
Мать уже звонила в колокольчик.
— Гувернантка! Отведите барышню в комнату. Она не выйдет, пока не успокоится.
Лиза рванула к двери, но слуги были готовы. Двое служанок и дворецкий схватили её за руки.
— Сергей! — она закричала, голос сорвался в отчаянии. — Он жив! Я знаю!
Но девушку уже уводили.
А в это время в колонию от отмени Лизы была отправлена подделанная телеграмма для лучшей подруги, Яны.
«Передай Сергею, если он появится… чтобы не искал меня. Я не вернусь».
Дмитрий Романов
Центральная колония, кабинет Дмитрия Романова.
Бумаги, бумаги и ещё раз бумаги. Их было слишком много.
Отчёты о нападениях монстров, рапорты о недостатке провизии, списки погибших гарнизонных солдат, которые месяцами не получали жалования.
Митя сидел за массивным дубовым столом, его ручка скользила по бумаге с холодной точностью. Молодой человек писал отчёт, который, как он знал, никогда не будет прочитан так, как следовало бы.
'Ваше Императорское Величество,
на границе колоний ситуация близка к катастрофе. Монстры прорываются не из-за слабости магических барьеров, а из-за хронического бездействия администрации. Деньги, выделенные на укрепление обороны, оседают в карманах чиновников. Солдаты голодают. Офицерский корпус продаёт оружие охотникам.
Если ничего не изменить, следующая волна нападений дойдёт до центральных колоний, а вскоре перекинется и на «большую землю»…'.
Он дописал последнюю строку и откинулся в кресле. Закрыл на мгновение глаза, но в голове уже строились планы.
Планы, ради которых он был здесь, в этой колонии, подальше от имперского двора и его интриг.
— Отправить шифром. Лично в руки Императору, — сказал он секретарю, протягивая конверт.
Тот молча взял документ и вышел.
Ответ пришёл на следующий день. Телеграмма была короткой. Всего несколько строк:
«Действуй, как считаешь нужным. Не уменьшай прихода в казну из колоний. Свадьбы Анны и Дианы требуют средств».
Митя рассмеялся — громко, резко, почти яростно.
— Конечно! — швырнул он телеграмму на стол. — Им нужны банкеты, а не реформы.
Он представил, как в столице уже готовят залы для торжественных церемоний. Как закупают свечи, заказывают портреты, проверяют список гостей. Как дорого всё это стоит, но никто не задумывается о том, что через пару месяцев может не остаться империи, которая будет радоваться этим свадьбам.
Анна — замуж за греческого короля. Диана — за шведского принца.
Две принцессы.
Две политические сделки.
Тонны золота на платья, фейерверки, фарфоровые сервизы.
А где-то на окраинах империи солдаты умирали с пустыми желудками и ржавыми клинками.
Он подошёл к окну. За стеклом кипела жизнь центральной колонии: кареты, торговцы, аристократы в шёлковых камзолах. Никто не замечал трещин в фундаменте.
Но он видел.
Митя вернулся к столу, достал блокнот с чёрной кожаной обложкой. На первой странице был список. Всего четыре пункта. Он медленно прочёл их:
1. Вычислить всех воров в администрации центральной колонии.
2. Найти союзников среди военных.
3. Перекрыть каналы контрабанды оружия.
4. Создать свою сеть осведомителей.
Он остановился. Потом решительно добавил:
5. Начать надо с того, что никто не хочет видеть.
Рука замерла над бумагой. Он знал, что это значит.
Кровь.
Чиновники, генералы, купцы — все они десятилетиями грабили казну. И если империя не может их остановить, значит, это сделает он.
Не официально. Не по закону. А по-настоящему.
Без приказов. Без одобрения.
Хотя почему «без одобрения»?
Отец дал ему карт-бланш. И он воспользуется этим.
Главное — не дать понять, что он используется не так, как ожидалось.