— Извозчика оплачу отдельно, так что гони.
Мальчишка, ловко спрятав монеты за пазуху, помчался сломя голову, едва не опрокинув старушку с корзиной. Проводил его взглядом, невольно усмехнувшись такой прыти.
Теперь пора заняться своими делами. Спокойно огляделся по сторонам, с досадой осознав, что совершенно не ориентируюсь в этом городе. Улицы расходились веером от центральной площади, и каждая казалась похожей на предыдущую.
Остановив взгляд на мужчине в добротном сюртуке с портфелем, я вежливо приподнял шляпу:
— Прошу прощения, не подскажете, где находится палата геральдики и родословий?
Мужчина окинул меня оценивающим взглядом, видимо, пытался определить, к какому роду принадлежу, затем любезно улыбнулся.
— Вам повезло, молодой человек. Нужно идти по этому проспекту в сторону центральной площади, — он указал тростью с серебряным набалдашником. — Через пять-шесть домов будет жёлтое здание с атлантами у входа. Не пропустите.
Поблагодарил его и решил прогуляться пешком. За всё время, прошедшее с момента моего… «переселения», так и не успел толком осмотреть столицу колонии. Мы буквально сбежали отсюда, едва я успел освоиться.
Проспект поражал своей помпезностью. Высокие здания в стиле необарокко с позолоченными карнизами, чугунные фонари с хрустальными плафонами, мостовые, выложенные гранитными плитами — всё это невероятно напоминало Санкт-Петербург из моего мира. Тот же имперский размах, та же вычурность в деталях.
Палата геральдики оказалась величественным зданием с массивными колоннами, барельефами с изображениями гербов знатных родов, позолоченным двуглавым орлом над входом. Рядом с дверью висела мраморная доска с династическим гербом Романовых, покрытая позолотой.
Переступив порог, я попал в царство бюрократии.
Просторный холл с высокими потолками был почти пуст, если не считать нескольких аристократов, скучающих в кожаных креслах. Воздух пах старыми документами, сургучом и чем-то особым, «казённым». Тишину нарушал лишь монотонный стук пишущей машинки.
— Вам куда? — суховато спросил пожилой секретарь за дубовым столиком, даже не поднимая глаз от бумаг.
Я вежливо изложил свою просьбу. Мужчина вздохнул так, будто его попросили перенести гору, и протянул мне длинный бланк.
— Заполните. Затем кабинет семнадцать для подтверждения магического уровня, потом кабинет двадцать три для сверки родословной, кабинет…
Он продолжал перечислять, но я уже перестал слушать. Всё это было до боли знакомо: тот самый бюрократический лабиринт, где каждый шаг требует справки, а каждая справка — новой очереди.
Я потерял счёт кабинетам после пятого.
Бюрократический ад оказался даже хуже, чем я ожидал.
Каждый чиновник требовал новые справки, каждая справка нуждалась в заверении, а каждое заверение — это оплата пошлины.
Казалось, что цель всё время ускользает как вода сквозь пальцы.
Но я знал одну вещь: если терпеливо следовать инструкции, рано или поздно доберёшься до финиша.
Главное — не сорваться.
Переломный момент наступил в кабинете двадцать семь, где я заметил ошибку в заполнении своего генеалогического древа. Вместо того чтобы указывать на неё свысока, аккуратно обратил внимание чиновника, немолодого уже мужчины с очками на кончике носа:
— Простите, но здесь, кажется, небольшая неточность. Мой прадед по материнской линии не Василий, а Владимир Менделеев. Вот выписка из семейного архива…
Чиновник удивлённо поднял брови, затем внимательно изучил документ. Его лицо постепенно смягчилось.
— Редко встретишь молодого дворянина, который так хорошо знает свою родословную, — пробормотал он, делая пометку. — Большинство даже дедов по именам не помнят.
Он посмотрел на меня с новым интересом, не как на очередного просителя, а как на человека, который хотя бы уважает правила игры. Это немного изменило ситуацию в мою пользу.
Я лишь вежливо улыбнулся.
После этого разговора процесс пошёл заметно быстрее. Чиновник даже шепнул мне на прощание:
— В кабинет сорок один не ходите, там сегодня проверка, очередь на три часа. Лучше пройдите через тридцать седьмой, скажите, что от меня. Они оформят быстрее.
Благодарно кивнул, понимая, что иногда ключ к решению проблемы — не деньги и связи, а просто умение быть вежливым и показать, что ты не какой-то случайный человек, а тот, кто понимает ценность порядка.
После четырёх часов бесконечных очередей, печатей и подписей я наконец получил заветное направление к главному регистратору палаты.
Подошёл к массивной дубовой двери с табличкой «Главный регистратор. Вход строго по записи», глубоко вздохнул и постучал.
Ответа не последовало. Я уже собирался было повторить, как из-за двери раздался раздражённый голос:
— Входите, если по записи!
Я толкнул дверь и шагнул внутрь.
Кабинет был обставлен с имперской помпезностью: толстые ковры с длинным ворсом, старинные фолианты в резных шкафах, часы с маятником, отсчитывающие размеренные секунды. На стенах портреты министров в золочёных рамах, а за спиной регистратора висел огромный холст с изображением Императора в парадном мундире.
Мне показалось, что Его Величество смотрит с осуждением, будто я уже провалил экзамен на достоинство своего рода.
Главный регистратор, сухопарый мужчина с острым носом и холодными глазами, даже не поднял головы, когда сказал:
— Фамилия? И номер записи.
— Кирилл Пестов. Без записи.
Служащий поднял взгляд, оценивающе оглядев меня.
— Без записи приём только завтра с девяти утра.
Я уже хотел возразить, но взгляд упал на знакомую бутылочку с зеленоватым эликсиром, где красовался фамильный герб Пестовых.
Наши флаконы.
Наша формула.
— Интересно, а «малый целебный раствор» вам помогает? — не удержался я, кивнув на флакон.
Регистратор нахмурился, но в глазах мелькнул интерес.
— А вы откуда знаете, что это за эликсир?
— Потому что это продукция моей фабрики, — ответил я, стараясь не звучать хвастливо. — Если понадобится что-то особенное, могу лично проследить, чтобы вам доставили.
Регистратор задумался, потом махнул рукой.
— Ладно, садитесь. Но быстро, через полчаса закрытие.
Я опустился в кожаное кресло, пока служащий неспешно перебирал документы, сверяя каждую строчку. Время тянулось мучительно. Часы на стене показывали без пятнадцати три.
Вдруг регистратор остановился на одной из страниц, провёл пальцем по строке и нахмурился.
— Любопытно… Похоже, кто-то уже подал заявку на наследство рода Пестовых.
— Что? — я резко выпрямился.
Он достал ещё один журнал, пролистал его, сверяясь с записями.
— Да, точно. Заявка была подана на прошлой неделе.
— Но… кроме меня наследство может получить только младшая сестра или Варвара, — я почувствовал, как кровь ударила в виски. — Позвольте, кто именно подал?
— Это конфиденциально, — сухо ответил регистратор. — Но заседание по наследству назначено в имперском суде. Сегодня. В пятнадцать часов.
Я взглянул на часы.
Без пятнадцати три.
— Где суд⁈
— Через площадь, здание с колоннами, но…
Я уже не слушал.
Схватив бумаги, я рванул к двери, едва не споткнувшись о ковёр. Вылетел в коридор, с разбегу чуть не снёс какого-то чиновника, пронёсся мимо ошарашенного секретаря и выбежал на улицу.
Суд. Через пятнадцать минут.
Если опоздаю, то потеряю всё!
Я вылетел из здания палаты геральдики, резко огляделся. На противоположной стороне площади возвышалось массивное здание имперского суда: белоснежные колонны, лепнина с гербами, широкая мраморная лестница, уходящая вверх на три этажа.
Казалось, что даже само строение, холодное и неумолимое, напоминало о нехватке времени.
Без десяти три.
Рванул через площадь, ныряя между пешеходами, оббегая экипажи. Один из автомобилей резко затормозил, чуть не задев меня, водитель выругался, но я уже мчался дальше.