Выберусь и добьюсь всего.
Строганов? Карцер? Это лишь временная заминка.
Как неисправный паровоз на запасном пути. Починю и вперёд!
Мысли коснулись друзей. Трёх.
Сергей… Боль, острая и знакомая. Погиб.
Остались только Митя… Дмитрий Романов. Где он был сегодня? Почему отсутствовал на совещании, ведь адъютант должен там быть. Может, что-то случилось?
И Амат. Амат Жимин. Упрямый, агрессивный, неукротимый. Он добьётся своего. Станет сильнейшим магом в колониях. В этом я не сомневаюсь.
Мысль о том, что они были на свободе, об их силе, об их возможной поддержке, давала слабый огонёк надежды в каменном мешке.
Физическая усталость, накопившаяся за этот адский день, навалилась тяжестью. Глаза слипались.
Но как спать? Вытянуться невозможно. Лечь — значит уткнуться лицом в грязь и кости под ней.
Скрючился, подобно больному зверю, подобрав под себя ноги, и свернулся калачиком на относительно чистом клочке земли. Камни давили на бедро, рёбра. Каждый вдох приносил запах тлена и сырости. Под тонким слоем грязи подо мной лежали чьи-то кости. Возможно, он тоже дал обещание…
Лунный свет пробивался сквозь ржавчину решётки. В ушах стоял гул и навязчивый писк ночных насекомых, находящихся снаружи.
Долг, дорога, друзья, кости в грязи, звёзды-свидетели… Всё смешалось в беспокойном полусне.
«Выберусь…» — последняя мысль перед тем, как тьма поглотила полностью. — «Обязательно выберусь».
Провалился в тяжёлый кошмарный сон, где ржавые решётки сдвигались, прижимая к земле, где подо мной шевелились кости, множество костей.
Резкие звуки вырвали из кошмара.
Низкий нарастающий гул множества голосов, переходящий в крики, звон стали, отдалённые взрывы магии.
Нападение тварей?
Я прислонил ухо к решётке, стараясь расслышать и понять, что творится.
Хаос бушевал где-то в центре лагеря, огненные всполохи виднелись на посветлевшем утреннем небе.
Потом шаги.
Много шагов.
Грубый смех, пьяные выкрики. И знакомый скрежет решётки, не моей, а соседней. Замечаю, что они ведут под руки Белова. Звук приземления, опять скрежет.
— Ну что, Ваша Светлость, — раздался хриплый издевательский голос, — нравится вид из «люкса»? Небось, лучше генеральского шатра? Ха!
— Сволочи… — прошипел знакомый, но сдавленный голос Андрея Николаевича. — Предатели…
— Заткнись, старик! — последовал глухой удар, вероятно, прикладом по решётке или телу. Белов крякнул от боли. — Теперь тут князь Захар Григорьевич командует! А ты — мусор!
Опять звук открывающейся решётки. Следом ещё скрежет, ближе. В яму напротив с глухим стуком сбросили тело. Послышалось хлюпанье грязи. Конвоиры, те же, что издевались над Беловым, захохотали.
— Генерала-то аккуратней! — крикнул один. — А то помрёт раньше времени, не успеет князю в глаза плюнуть!
Когда шаги утихли, повисла тяжёлая пауза, нарушаемая только далёким гулом боя и тяжёлым дыханием Белова.
— Костя… — позвал светлейший князь, его голос дрогнул не от страха, а от ярости и тревоги. — Константин Иванович, отзовись! Жив? Тебя… вырубили там, что ли?
Из соседней ямы — молчание. Лишь прерывистое хриплое дыхание.
Белов сглотнул, позвал снова, тише, отчаяннее:
— Костя…
И тут раздался голос из третьей ямы, где сидел молчаливый диверсант-капитан. Голос был тихим, но удивительно… почтительным?
— Ваше Сиятельство… Андрей Николаевич, вы целы?
— Кто…? Чернов? Это ты что ли? — изумление в голосе. — Тебя же в столовой должны были запереть, а потом сразу выпустить.
— Видно, не поняли вас, — хмыкая сказал капитан.
— Не переживай, выберемся — я тебе за это премию выпишу…
— Если выберемся.
Я не верил своим ушам. Капитан Чернов был человеком Белова?
— Андрей Николаевич, — начал я, стараясь говорить сквозь прутья тихо, но чётко. — Как это всё понимать? Это вы подослали ко мне диверсанта?
— Заткнись, фабрикант! — рявкнул из темноты новый голос — охранник, явно приставленный следить за нами. Я услышал, как он поднялся с походного стула где-то между ямами. — Ещё слово, и я тебя холодной водичкой освежу! Или палкой по рёбрам!
Попытка поговорить с Беловым провалилась.
Я стиснул зубы, чувствуя ярость.
В этот момент над моей решёткой возникла тень. Маг-офицер в мятой форме Строганова, с одутловатым лицом и злыми глазами. В руках у него была длинная толстая палка.
— А вот и главный клеветник! — он хихикнул и резко ткнул палкой вниз, прямо мне в плечо. Больно.
Инстинктивно я схватился за палку, пытаясь вырвать. Но маг лишь усмехнулся и резко дёрнул её назад, а я чуть не стукнулся лицом о решётку.