— А первая опора⁈ Мы чуть не погибли, когда сработала закладка…
— Руны положили не мы, Кирилл! — резко встрял Долгорукий, сдерживая кашель. — Клянусь! Чернов заложил слабый фугас, только для шума и видимости повреждений! Он клялся, что даже если твой «Стриж» весил бы вдвое больше, опора выдержит! Только внешний слой камня должен был пострадать!
— Он клялся⁈ — я не смог сдержать сарказма. — А реальность? Вырванный кусок основания! Арматура на виду! Мы балансировали на грани! Ещё чуть-чуть, и ваш Чернов похоронил бы всё!
— Неправда, я всё рассчитал, а действовал по приказу, барон, — послышался из ямы напротив новый голос, тихий, но твёрдый. — И не мог раскрыться. Компромат на Строганова был нужен Императору, но… безопасно добытый. Простите. Я не хотел. Это просто моя работа.
— Безопасно… — фыркнул я.
Но спорить было бессмысленно. Факт оставался фактом: они играли в опасные игры, и мяч угодил мне в лицо. Я готов был высказать ещё многое, но внезапно громкий скрип двери и резкие окрики охраны заставили нас замолчать.
— Тихо там, твари! Князь идёт! — рявкнул один из надзирателей, стуча прикладом по решёткам ближайших ям. — Ещё писк — и останетесь без воды и еды!
Шепотки и стоны в карцерах мгновенно стихли, сменившись гнетущей тишиной.
В зону вошли двое. Первого я узнал сразу, это был Захар Григорьевич Строганов с багровым от гнева или хмеля лицом, широкими бакенбардами.
Рядом с ним шёл мужчина: высокий, подтянутый, в дорогом, но неброском сюртуке. Его лицо показалось знакомым и почти сразу всплыло из памяти. Дорога после посещения завода, внезапное нападение, магические удары и применение мной в реальных условиях боя антимагической пластины.
— Андрей Николаевич, — шепнул я едва слышно. — Второй… кто он? Тот, что со Строгановым.
Из соседней ямы после короткой паузы донёсся шёпот Белова:
— Роман Оксаков. Двоюродный брат главы клана Оксаковых. Их главный специалист по нестандартным решениям и грязным делишкам. Тень банкира. Очень опасная тень.
Оксаков и Строганов остановились неподалёку, у одной из новых ям, где сидел какой-то гражданский, насильственно схваченный в соседней колонии. Они говорили громко, не стесняясь, считая узников не более чем немыми тенями.
— Захар Григорьевич, документы в сейфе — это важно. Но главное — карта. Только я знаю, как активировать указанный на ней ключ.
— Опять эта карта! Болтовня! Я тут головой рискую! Мне нужна сила, а не сказки.
— Терпение. Как только Балтийск будет взят, мне потребуется час в портовом хранилище. Тогда все ваши долги исчезнут. И вы получите доступ к… источнику силы.
— Источнику? Говори яснее! — прищурился князь.
— Карта ведёт к особому месту. Месту силы. Древнему, мощному. Активируем ключ, и оно откроется для вас, усилит магический источник. Но без ключа карты — это просто бумажка. С ключом… — он сделал паузу для эффекта. — С ключом вы сможете прокачать свой уровень гораздо выше седьмого.
Строганов замер. Жажда власти в его глазах стала почти физической.
— Десятый уровень, Захар Григорьевич… вы войдёте в сотню сильнейших магов империи. Одиннадцатый… — Оксаков позволил себе тонкую улыбку. — Одиннадцатый сделает вас, пожалуй, уникальным. Сильнейшим. А с такой силой… Имперский трон не будет казаться такой уж несбыточной мечтой. Но сначала — Балтийск и мой час в хранилище.
Строганов тяжело дышал, видимо, представляя себе эту мощь.
— Ладно, ладно… Балтийск возьмём.
Оксаков заметил меня и похоже узнал. Он медленно подошёл к краю ямы. Взгляд, холодный и брезгливый, скользнул по мне.
— Ах, барон Пестов. Ирония судьбы… Из-под защиты стального зверя — в гнилую яму, — он повернулся к Строганову. — Захар Григорьевич, будьте любезны, убейте для меня эту помеху. Он слишком много вреда принёс роду Оксаковых. Смерть Пестова будет… приятным началом перед нашим главным пиром. Мой кузен щедро отблагодарит. И это… развяжет нам руки для более важных дел.
— Но этот… — князь ткнул пальцем в мою решётку. — Мне пока нужен! Его фабрики штампуют эликсиры! Солдаты без них сдохнут как мухи! Хотя… — в глазах мужчины мелькнул расчёт. — Сколько дашь за его голову прямо сейчас?
— Ваши карточные долги. И пятьдесят тысяч золотом. Наличными. Сейчас же.
— Почему сам не убьёшь его? — съехидничал Строганов.
— Горький опыт, князь, — Оксаков скупо улыбнулся, — поручите это своим верным псам. Пусть исчезнет. Без шума. Без свидетелей. Исчезновение одного узника в этой клоаке перед большим походом никто не заметит. Особенно если свидетелей… не останется, — его взгляд скользнул по ямам Белова и Долгорукого.