Я бросил дорожный плащ на вешалку и прошёл в столовую.
Мама уже вставала из-за стола, её лицо озарила сияющая улыбка.
Тут же на мне мгновенно повисла Тася, едва не опрокинув тарелку с остатками десерта.
— Ты живой! Целый! И совсем не изменился! — она отступила на шаг, осматривая меня с ног до головы с преувеличенной серьёзностью. — Только загорел. Очень сильно загорел.
— А я думал, не заметишь, — рассмеялся, обнимая Тасю, а затем и маму.
— Сынок… Мы так ждали. Уже начала волноваться, — прошептала она, и в глазах читалось облегчение.
— Всё хорошо, мама. Я дома.
— Кирилл Павлович… Барин… — прохрипел Потап, появляясь в дверях столовой.
Он медленно, с трудом выпрямился, чтобы сделать почтительный поклон. Я с тревогой отметил, как сильно слуга изменился за эти месяцы. Казалось, время давило на него с удвоенной силой спина согнулась ещё больше, руки заметно дрожали, а в его когда-то живых, умных глазах теперь читалась лишь усталая покорность.
— Добро пожаловать домой.
— Спасибо, Потап, — я искренне улыбнулся ему.
Мы уселись за стол, я — на своё привычное место. Машка тут же принесла мне тарелку и приборы, довольно улыбаясь.
— Сейчас мясо подам, одну минуточку, Кирилл Павлович! И кабачковые оладьи, только со сковородки!
Кивнул, наслаждаясь атмосферой.
Тася тут же принялась рассказывать о своих светских успехах: о балах, о приёмах, о том, как её наконец-то приняли в высшем обществе центральной колонии.
— А графиня Белозерская лично представила меня князю Гагарину! Представляешь? И он пригласил меня на вальс! Правда, он жутко неловкий, наступил мне на ногу, но я сделала вид, что не заметила…
Я слушал, кивал, улыбался, но краем глаза в дверях столовой заметил беспокойную фигуру Осипа Гурьева. Мой старший управляющий стоял с огромной папкой под мышкой и терпеливо ждал, когда я его замечу.
Вот так всегда: стоит только появиться, и сразу дела.
— Осип, — кивнул я ему. — Рад тебя видеть. Проходи. Что-то срочное?
Управляющий почтительно поклонился маме и Тасе, затем обратился ко мне:
— Добро пожаловать домой, ваше сиятельство. По делам всё как обычно. Отчёты по заводу, новые контракты на поставку концентрата, вопрос с кредиторами… Ничего, что не может подождать до завтра, но… — Гурьев многозначительно потянул папку на себя.
— Всё может подождать, Осип, — твёрдо сказал я. — Сегодняшний день я намерен провести с семьёй. Мы не виделись почти четыре месяца.
Управляющий замялся, явно разочарованный.
— Но, ваше сиятельство, возможно, хотя бы после обеда, на пару часов? Или перед ужином? Вопрос по новому цеху…
— Нет, — я мягко, но не допуская возражений, пресёк его. — Ты прекрасно справлялся без меня все эти месяцы. Справишься и ещё один день. А я должен наверстать упущенное здесь. Но буду рад, если вы с братом присоединитесь к нам сегодня на семейный ужин. Иван в «Точке»?
— Так точно, ваше сиятельство. Он как раз заканчивает синтез новой партии концентрата из тех водорослей, что на днях привезли из Балтийска.
— Отлично. Передай ему, что жду вас обоих к семи. А пока подготовь все необходимые бумаги, сведи все отчёты за этот период. И вызови ко мне остальных управляющих из «Яковлевки». Думаю, они доберутся сюда через пару дней.
Осип, смирившись с моей волей, наконец кивнул с почтительной укоризной.
— Как прикажете. Значит, завтра с утра в кабинете?
— С утра, — подтвердил я. — С самого утра.
Управляющий поклонился и удалился, а я с облегчением вернулся к томлёной телятине и оладьям. Тася тут же продолжила свой захватывающий рассказ о светской жизни, а мама смотрела на меня с счастливой улыбкой.
— И представляешь, все теперь говорят, что мы графы! — воскликнула Тася, хлопая в ладоши. — Графский род Пестовых! Звучит солидно, правда? Я даже не поверила, когда впервые услышала!
— Звучит, — согласился я, улыбаясь. — Но титул — это не только привилегии, но и ответственность.
— Ой, брось, — отмахнулась она. — Главное, что теперь Женька Лыкова точно лопнет от злости! Она-то не ожидала, что мы сравняемся в титуле! Вот я теперь припомню все её подколки.
После обеда, когда Машка унесла посуду, а мама ушла отдавать распоряжения по ужину, я обернулся к сестре.
— Ну что, поехали?
— Куда? — она округлила глаза.
— Как куда? Учиться водить. Я же обещал.
Лицо Таси озарилось таким восторгом, что я чуть не рассмеялся.
Сестра сорвалась с места и помчалась наверх переодеваться, крича что-то про своё новое практичное платье.
Через десять минут мы уже стояли у машины.