— Не надо! Я не хочу!
— Не провоцируй меня. В следующий раз башку на инстинктах сорвет, разложу в том же месте, где поймаю. Я привык, что баб… Что женщины обычно нарываются такими способами, — тяжело мне в волосы выдыхает и отстраняется.
Слышу лязг ремня.
— Вот так и стой, маленькая, — смеётся. — Будешь подглядывать — накажу.
За долгие десять минут я успеваю изучить каждую фигурную трещинку на двери, потому что его предостережение звучало уж очень реально. А способ таких вот наказаний он мне ещё перед моим душем раскрыл.
— Запястья покажи, — завожу их за спину. — Я уже всё, так что можешь повернуться.
— А Вы одеты?
— В полотенце. В отличие от некоторых, я умею с ним обращаться, — всё-таки заметил.
Мужчина рассматривает мои изуродованные запястья, достает из ящика какую-то мазь и невозможно бережно втирает в ссадины обезболивающее. На какое-то мгновение я таю и просто наблюдаю за осторожными скольжениями подушечек на моей коже.
— Почему ты дрожишь? — оглушает меня своим вопросом.
— Боюсь, — чистая правда.
Нахожусь в доме незнакомого мужчины внушительных габаритов, ночью, без хотя бы элементарного телефона. Неужели он не понимает?
— Я тебя из круга вытянул, пальцем не тронул, к себе пустил, а ты трясешься.
— Из какого круга?
— Из того, где информацию вытягивают совсем не кулаками. Что для женщины страшнее? Догадаешься, вроде не глупая.
— Они бы меня… — всхлипываю. Кажется, я пошла на новую петлю. Вроде получается выбросить всё лишнее из головы, но один крючок возвращает обратно в ту запертую жуткую комнату, из которой мне вряд ли удалось бы вырваться живой.
— Тихо. Завтра всё. Я это к тому, что не надо на меня так смотреть. Поводов не давал. Спать пошли, а то в обморок хлопнешься от усталости.
Отпускаю себя. Не могу больше бегать.
Веки тяжелеют, ноги ватными становятся — мне бы до кровати дойти без происшествий, уже хорошо будет.
Зажмуриваюсь, когда мужчина полотенце тянет, чтобы спортивными штанами его сменить. В одеяло зарываюсь, жертвуя подушкой, которую позади себя укладываю с умыслом хоть какой-нибудь стены между нами этой ночью. Он ведь всё равно не позволит мне уйти на диван.
Опять металл о металл бьётся. Прислушиваюсь, кутаясь сильнее, когда постель провисает под весом мужчины.
— Руку давай. Ложись сразу удобнее, вертеться потом не сможешь.
Что он задумал?
— Зачем это?
— Не доверяю я тебе. Открою завтра глаза, а мой приз уже билет себе в другой город покупает. Так не пойдёт.
— Но у меня… — я догадалась, что он решил наручники в ход пустить. Завтра после такого рукам станет хуже.
— Я же не зверь, никто не собирается тебя калечить, — на предплечье ложится эластичный бинт. Мягко окутывает кожу выше поврежденного места, а после поверх него щёлкает металлический браслет.
Послушно тяну к нему вторую руку, но мужчина лишь улыбается, отбрасывает мою баррикадную подушку куда-то в сторону и прижимается к моей спине, обнимая и застегивая второй браслет на собственном запястье без какой-либо защиты под ним.
— Никогда бабам не разрешал эту херню на себе использовать, — щекочет шею тёплым дыханием и позволяет уложить руку как я хочу.
— Женщинам, — сонно поправляю его.
— Женщинам, женщинам. Спи уже.
Слишком много всего сегодня произошло. Не могу сопротивляться и держать своё сознание под контролем.
Одинокие слёзы всё же чертят на лице влажные дорожки. Мужчина был прав — мой мир изменится.
Глава восьмая. Мир
За те деньги, что я плачу своей команде, информацию по девчонке мне могли достать ещё ночью.
На их счастье я был слишком вымотан и дождался утра. Только вот по нахмуренной роже Артура сразу стало понятно, что держится мужик исключительно на кофе.
— Чем порадуешь?
— Тем, что мне два года осталось на тебя батрачить. Будешь потом искать такого дурака, который в четыре часа утра людей на работу вызывает, чтобы вместе с ними босса последними словами вспоминать, — папку на стол кидает и кресло занимает.
— Премию парням нарисуй за переработку, а то свалят к конкурентам — не только тебе замену искать придётся, — посмеиваюсь, информацию, которую они накопать успели, изучаю.
— Щедро. Ладно, если по существу: тёлка эта хрен знает где. После клуба докатила сначала до хаты съёмной, потом тачку поймала и свалила в неизвестном направлении. До дома мы её без проблем выследили по камерам, а вот после засада. Частника, скорее всего, цепанула. Место без наружки, телефон её выключен, пробить не выйдет, — плечами пожимает, после добавляет. — Паспорт её нигде не мелькал, карточки тоже в топку. Либо девка сама такая умная уродилась, либо ей помогает кто-то.
Лично я на второе ставлю. Бывают, конечно, умные шлюхи, но у них мозг обычно на мужиков заточен: точно знают в какой момент заткнуться, а где кошку ласковую включить ради своей выгоды.
— Подруг пробейте. Вообще всё окружение неплохо было бы прошерстить, но особенно на нити к каким-нибудь глухим деревням обращайте внимание. Явно ведь пересидеть залегла. Документы ей кто-то новые сделать должен, наших поспрашивайте, — Артур на мои слова кивает с видом «я не идиот, без тебя разберусь». — Достаньте мне её, пока Талиб до сучки не добрался.
— Чё за срочность? Как будто она у тебя бабки подрезала. Зачем вообще впрягаешься…
И именно в этот момент девочка вчерашняя по ступенькам к нам на первый этаж скользнула.
Не могла еще минут десять в постели поваляться? Я бы к тому времени Артура сплавил и как следует малышку разбудил бы.
Аврора.
Имя необычное. Она вся такая. Словно из леса какого-то волшебного в наш мир выпорхнула. Удивительно, что за ней шлейф дряни светящейся не тянется. Лёгкая, воздушная. Заспанная немного, но это не портит совсем.
Нимфа и есть.
— Доброе утро, милая, — вздрагивает, будто я только что хлыстом воздух рассёк рядом с ней. Руками себя обнимает и под взглядами нашими тушуется. Футболку мою ниже пытается оттянуть, а я вспоминаю, что под ней белья нет.
Особенно приятно было утром просыпаться, когда первым делом задницу её оголённую увидел.
— Здравствуйте…
— Знакомое лицо у девочки, — Артур ко мне обращается. — Где-то я его… Так это же сестра твоей этой.
— Не моей, это во-первых.
— А во-вторых?
— Пошёл-ка ты нахрен из моего дома, — бросаю беззлобно, а этот придурок лыбу сильнее давит и взглядом девчонку сканирует.
Ещё секунда — сам его вышвырну носом вперёд по ступеням на крылечке. И это я ещё в курсе, что он жену свою на руках таскает и на других вообще в этом плане не смотрит.
Ведьма проклятая.
Щёлкнуло что-то внутри на неё. Сам себя не узнаю.
— Понял, уважаемый шеф, — с самого первого издевается. Я себя выше других никогда не ставил, только Артура это не останавливает стебать меня, а иногда и в ноги кланяться. Всё жду, когда его слишком сильно вперед поведет при поклоне и он рожу себе расшибёт. — Забыл, кстати. Таська просила передать, что в выходные к тебе не поедет. Ты её мужа, понимаешь ли, посреди ночи дёргаешь, а она должна на территории врага с ним любезничать?
— Так уж и врага? — переспрашиваю с иронией.
— Ты бы видел, как она подушку колотила, когда я на твой звонок отвлекся.
Надо будет примирительные цветы ей послать. И для детей чего-нибудь. Перед их восторженными отзывами на «дядю Мира» они никогда устоять не могла. Глядишь, и взглядом меня пилить при встрече не слишком усиленно будет.
— Вали уже. По дороге не отключись. Этого мне твоя Таисия уж точно не простит.
Артур сваливает, а я глазами девочку потерянную нахожу. Так и стоит на одном месте. Только бумаги, выпавшие из папки, рассмотреть издалека пытается — ближе подойти не решилась.