Выбрать главу

Саймон пожал плечами, словно стряхивая с себя раздумья. Ладно, все это только предположения. Что в них проку? Он пробудет в Сент-Финбаре всего несколько дней, самое большее — неделю. И помимо того, что сказочная история, знакомая с детства, и красочные картины памяти воплотились в реальность, ни сам дом, ни его обитатели никоим образом не смогут повлиять на его жизнь. Он и они принадлежат разным мирам.

«Вы забудете все остальные места, которые до этого знали…» — Саймон вспомнил заявление Мадам и глубоко вздохнул. Нет, не стоит даже пытаться обманывать себя… Эта гордая девушка в простом белом платье, с тонкими руками и с презрительно смотревшими на него глазами полностью завладела его сердцем и душой в тот самый миг, как только он вошел в галерею. Она не поняла этого — он хорошо об этом позаботился. Лео тоже ничего не заметил. Но Мадам… она поняла все. И она его предупредила.

Но он был слишком Тревейн, чтобы воспринимать предупреждение как нечто меньшее, чем вызов. И все же оставаться здесь было опасно, в этом нет сомнений. Был ли Лео на самом деле влюблен в Андреа или какой-то другой мотив побудил его на ней жениться, Саймон не знал, но в одном он был уверен твердо: с тех пор, как Лео это решил, он относится к девушке как к своей собственности и непременно примет жесткие меры к любому мужчине, который попытается отнять ее у него.

Черты худого лица Саймона еще больше заострились. Здравый смысл, не говоря уже о приличиях, диктовал ему покинуть «Галеон-Хаус» как можно быстрее и никогда не возвращаться сюда. Но это было бы слишком похоже на бегство. А он еще ни разу не бегал от опасности.

Гнев не был чем-то незнакомым для Андреа. Она знала это пламенное чувство, что обжигало так же быстро, как и затухало. Но холодная, как лед, ярость, ярость, рожденная неприязнью, почти ненавистью, была для нее открытием и беспокоила девушку.

Проводив Мадам в ее комнату, Андреа отправилась по длинному коридору к своей спальне. Она шла с такой необычной грацией, такой изящной, слегка покачивающейся походкой, которой усердно обучались долгие годы сотни лет назад. Для нее же это было совершенно естественно, возможно, унаследовано из прошлого.

Она вошла в свою комнату, тихо закрыла за собой дверь, направилась к покрытому парчой туалетному столику и села напротив зеркала. Некоторое время она бесцельно перебирала черепаховые гребни, передвигая их с края на край, затем аккуратно выстроила их в ряд. Потом вызывающе, как будто для этого требовалось мужество, подняла глаза на свое отражение в зеркале.

Несколько дней назад Андреа сделала то же самое… в то утро, когда пришло письмо Саймона. Тогда ее интересовал только цвет глаз. Теперь же она хотела узнать гораздо больше. Она хотела понять, почему Саймон отказался говорить ей комплименты, как он говорил их Мадам, и почему его позабавило, что она ожидала их от него?

Мадам, конечно, особенный человек, но мужчины целуют женщинам руки не только потому, что выражают этим свое почтение к выдающимся личностям. Но и, например, потому, что они красивы.

Андреа наклонилась вперед. А была ли она красивой? Люк Полвин так думал, хотя и не говорил этого открыто. Так же, видимо, и Лео. Иначе почему бы он захотел на ней жениться?

Девушка перевела взгляд на кольцо, которое Лео надел ей на палец два дня назад. «Интересно, заметил ли его Саймон? Вполне возможно, что нет, — подумала она. — Левая рука у меня была наполовину скрыта складками платья». Андреа задумчиво рассматривала кольцо. Нет, он его не видел. Иначе он бы понял, что она уже не ребенок, что она взрослая и вполне сформировавшаяся личность, как и Мадам, невеста Лео и будущая хозяйка «Галеон-Хауса». Уже одно это делает ее важной персоной. Но внезапно Андреа поняла, чего хочет больше всего на свете.

Ей вдруг захотелось увидеть в темных глазах Саймона не иронию, а уважение и… желание. И в то же время ей хотелось, чтобы он мучился, понимая, что она ему навечно недоступна.

В тот момент, когда Андреа спускалась по лестнице, Саймон почти поверил, что она призрак из их общего прошлого. Девушка была опять в белом, но теперь в платье из тяжелой парчи с мерцающими серебряными нитями. И хотя само платье было без бретелек, плечи девушки прикрывала кружевная белая косынка. Рыжие волосы, собранные на затылке, венчали ее царственную головку, на шее и в ушах сверкали бриллианты.

Она медленно и важно прошла через холл и остановилась рядом с Лео и Саймоном. Андреа многое бы отдала, чтобы узнать, какое она произвела впечатление, но ее глаза были опущены вниз, когда она приближалась к мужчинам. И тем не менее она ощутила, что каждый из них ждет, пока заговорит другой. Слабая улыбка тронула ее серьезно сжатые губы.