«Конечно, могла бы сказать сразу. И лишиться такого чудесного представления, которое вы разыграли тут передо мной?! Какой накал страстей, сколько жизни и ненаигранных эмоций! Мне редко выпадает шанс полюбоваться на столь прекрасные сцены. Все-таки приятно понаблюдать за бездумными и тщетными ужимками и прыжками существ, почитающих себя разумными».
Светлана явно считала, что она не калач, чтобы всем нравиться. Ну а остальным пришла в голову мысль, что магическая сила этой девчонке нужна в первую очередь для того, чтобы оставаться живой после очередной зажигательной речи. Кьяр, по одному ему понятным причинам, довел эту мысль до сведения самой Светланы, чем вызвал у нее еще один взрыв искренней радости.
«Ну что ж, — крайне спокойно подумал Харад-аль, одновременно хихикая, — на этом моя Песнь Пророчества завершена».
«Прекрасно. Прежде чем отправляться куда-нибудь еще, нам нужно подумать, все ли завершено здесь?»
«Ну можно обшарить местную сокровищницу…» — подумал Кьяр с таким непроницаемым видом, что невозможно было сказать, шутит он или говорит серьезно.
«Тут ее нет, я уже проверила. Здешние хозяева были редкими сволочами, совершенно не думали о благе захватчиков. Ну я-то, конечно, могу удовлетворить свое эстетическое чувство, скромно и со вкусом попировав на костях, но что делать вам, бедным, когда вы не найдете столь любимых вами блестящих штучек? Не бойтесь, это риторический вопрос. Я слишком ценю свое время, чтобы заботиться о вашем благе».
«С такими друзьями, как вы, уважаемая, и врагов не надо», — в тон мило отозвался наугер.
Светлана, как любой ребенок, чью игру разгадали, тут же потеряла к ней интерес.
— Думаю, нам пора прекратить эту чудесную беседу. Увидимся в горах.
— У тебя там есть где медитировать?
— Оцелот, вот сейчас ты пытаешься меня обидеть.
— Хорошо, — архимаг примирительно поднял руки ладонями вперед, — тогда заглянем уже скоро. Нам потребуется хороший отдых перед грядущей битвой.
«Ты ведь чувствуешь, когда она состоится?»
«Да».
Все пророки ощущали, что конец действительно близок. Это чувство теперь не пропадало, прочно засев где-то в уголке души, практически слившись с остальными ощущениями. А появилось оно после того, как братство Цепи преуспело в Эмпире, высвободив зверя из вулкана.
— Прекрасно. На этом я откланяюсь. Кстати, — Светлана внезапно снова ткнула тростью в Альтемира и Сетэль, — сладкая парочка, у меня к вам предложение. Если вы все-таки не утерпите, то постарайтесь дойти до конца и сделать ребенка. Тогда я смогу принести в жертву сразу троих, гораздо эффективней. А лучше двойню, трудно остановиться на одном…
Два факела, огненный и солнечный, взметнулись над вершиной пирамиды на десяток саженей. Но некромантки на тот момент там уже не было, она пропала вместе со своим чудным камнем, оставив лишь медленно тающий в воздухе смех.
Демонесса и паладин, не сговариваясь, встретились взглядами и открыли друг другу океаны чистой ярости, полыхающей в душах. Судя по всему, следующей встречи со Светланой они оба ждали с нетерпением.
— Ну хоть в чем-то вы наконец согласны. — Оцелот, широко улыбаясь, обнял обоих за плечи. — А теперь нам пора уходить отсюда. Еще и пирамиду за собой убирать.
Последовал краткий обмен взглядами, и все согласились, что это предложение вполне разумно и должно быть исполнено, оставалось только решить, как именно. И, вполне логично, с инициативой выступил Мурен, более всех желавший освободить просторы родной Степи от последних вражеских следов.
«У меня есть готовое решение, — молвил он. — Думаю, все понимают, что эта пирамида существует сразу в нескольких планах, только один из которых относится к обычному пространству».
Альтемир недоуменно пробормотал:
— О чем это он?
И тут же получил полушепотом ответ от Кьяра, признанного авторитета в этих делах:
— Эта пирамида только выглядит как созданная из камня, уже поверь гному.
Шаман тем временем думал, не прерываясь:
«Даже если вы очистите пространство, что будет трудно, но для вас вполне возможно, здесь останется пирамидальный щит, возможно, самая важная часть пирамиды. Я предлагаю пойти с другого пути и сначала разорвать печать щита, а здание рухнет само собой. Эта пирамида подобна нарыву на теле нашего мира, мешку с узким горлом, куда забивается всякая дрянь. Горловиной же служат орды моих собратьев-духов, которые будут только рады освободиться от необходимости поддерживать печать. А в качестве ответной любезности они с удовольствием разберут саму пирамиду. Только если вам эта идея по вкусу, отойдите подальше. — Шаман улыбнулся. — Никто не знает, что может вырваться наружу при смещении временных пластов».