— Видели, — кивнул я и встал. — Ну, ты отдыхай и набирайся сил. Скоро должен бегать уже.
— А Дима… — проговорил парень, взглянув на соседнюю койку, где лежал его приятель. — Он поправится?
— Спрашивал уже, — недовольно буркнула Протасова. — Всё, хватит тебе языком-то чесать. Вон уже сипишь, как порванный баян.
Она была права: разговор дался Кириллу нелегко. Он, и правда, уже едва мог произносить слова, делая между ними паузы.
— Знаете… что мне… показалось, — сказал он вдруг. — Как будто… это была… женщина. Наверное… из-за волос. Ну, причёска. Такая.
А вот это действительно интересно. Исчадия женского пола, конечно, встречались, но волосы у чудовищ обычно выпадали. Это один из признаков трансформации. Так что монстр с шевелюрой… Странно. Впрочем, может, это была лишь оптическая иллюзия. Парень сам сказал, чтобы было темно, и он почти ничего не разглядел.
— До встречи, — кивнул я ему и направился к выходу.
— Вы… не сердитесь? — донеслось до меня.
Пришлось притормозить на пороге.
— Нет. Но это не значит, что можно болтаться по развалинам? Ясно?
Мальчик быстро закивал.
— Да… Мы больше… не будем! Честное слово!
— Я это запомню. Мария Игнатьевна, оставляю вас с вашими подопечными.
Когда я вышел, Марфа горячо спорила с Сяолуном о том, какой гарнир лучше подходит к жареным колбаскам. Было видно, что она едва сдерживается в выражениях, но положение моего личного слуги, которое занимал камердинер, не позволяло ей давать языку волю.
— Несносная женщина! — воскликнул Сяолун, первым заметив меня. — Никакого представления о здоровой пище! А ведь это не так сложно, если приложить хоть немного заинтересованности! — прошипел он, развернувшись к кухарке.
— Пусть его благородие нас рассудит! — упёрла руки в бока женщина. — Греча или макароны, барин⁈
— Макароны, — ответил я, проходя мимо них. — И кетчуп, если есть.
— Есть, как не быть! — обрадовалась Марфа. — Видите, господин Сяолун, я была права! И вообще, раз уже вы доверили мне готовку, то не вмешивайтесь! Сами-то вы почти не едите, а молодому барину нужна сытная пища!
Камердинер вообще не употреблял продукты, но этого, по всей видимости, пока никто не обнаружил.
Сяолун нагнал меня через несколько секунд.
— Я уже жалею, что выбрал Марфу на роль кухарки, — посетовал он, шагая чуть позади. — Не уверен, что она способна удовлетворить ваш взыскательный вкус, хозяин.
— Ты свой вкус с моим не путай, — ответил я. — И смотри, чтоб к ужину были макароны.
— Такими темпами вы растолстеете примерно к…
— И никаких подсчётов!
— Но…
— Никаких!
— Хорошо, хозяин, — смиренно проговорил Сяолун. — Как угодно. Вы узнали что-нибудь новое про Исчадие?
— Не уверен. Мальчик считает, что видел человека. Но это не мог быть маг. Исчадия не подвластны даже псиомантам. Проверено. Иначе они становились бы лёгкой добычей и были бы давно истреблены. А у нашего непрошенного гостя в подчинении целая свора чудовищ.
— Вполне разумное суждение, хозяин. Значит, Исчадие не успело достаточно трансформироваться…
— Но при этом успело завести свиту? Нет, не клеится. Есть, о чём подумать.
Увы, кроме размышлений о том, что за тварь повадилась в развалины, у меня имелись и другие дела. Не менее, если не более важные.
На следующий день после обеда вышка достигла следующего уровня, и я заложил водопровод от скважины и канализацию. Энергия преобразователя позволила создать ещё четверых рабочих миньонов, которые ретиво взялись за дело. К сожалению, коммуникации следовало делать с запасом на будущее, так что прокладка труб займёт не один день.
Также я создал несколько машин для работы на шахте и отправил большую часть кабальных добывать смарагд. Пока что его придётся складывать в строящемся хранилище, так что пару боевых мехов я поставил на дежурство — сторожить. Заниматься электричеством осталось всего пятеро мужчин, но бараков было немного, так что они должны были закончить к концу следующего дня. По крайней мере, обещали.
И, надо отдать им должное, справились. Солнце ещё не зашло за кромку леса, как в домах зажглись лампочки, дожидавшиеся этого славного момента на складе вместе с припасами и прочим самым необходимым на первое время. Что вызвало бурный восторг у жителей поселения.
Конечно, за все товары, присланные государством, придётся заплатить. Но это потом, когда сдам первую партию смарагда.
Через два дня были достроены первые здания. В них тоже провели электричество.
Ко мне подошёл Глухарёв. Спросил:
— Разрешите заселяться, ваше благородие?
— Валяйте. Потом зайдите — обсудим арендную плату.
— Конечно, господин проектировщик. А вы, позвольте спросить, когда кабальным платить-то начнёте? Некоторые уже должны-с.
— В долг, что ли, обслуживали?
— А как же? Не сидеть же девочкам без дела.
— Скоро. Как только первую партию смарагда примут.
Глухарёв почесал затылок.
— Долговато получится… Но ничего не поделаешь, — добавил он быстро, поймав мой взгляд. — Я, собственно, о ваших процентах беспокоюсь.
— Не надо. Я с вас ничего прежде времени не требую.
— Спасибо, ваше благородие. И это… не надумали к нам заглянуть-то? — спросил он, понизив голос, хотя рядом никого не было. — Столько времени уж прошло, а организм того… молодой ведь.
— И на этот счёт тоже не извольте беспокоиться, — ответил я. — Заселяйте своих бабочек, обустраивайтесь.
На том и расстались.
Меня тоже ждал переезд. Благо, вещей у меня почти не прибавилось, и Сяолун мигом перетащил наш скромный скарб в новый дом.
Конечно, особняком его можно было величать только в сравнении с хибарой надзирателя. По факту же, нам предстояло обитать первое время в весьма скромном здании в один этаж, состоящем из столовой, двух спален, кабинета, кухни, кладовой, двух комнат для прислуги и гаража. Даже мебели не было, пока кабальные не притащили с развалин то да сё, что нашлось поцелее.
Отец Филарет не мог нарадоваться церкви. Вышла она — просто загляденье. Аккуратная, беленькая, в шатровом стиле. Всё по канонам. Только сетовал священник, что икон нет, кроме тех, что он привёз, совсем маленьких.
— Заказать бы у живописца, — осторожно заметил он, стоя подле меня, задрав голову и щурясь на шпиль, в котором отражались последние лучи раскалённого закатного солнца. — И хоть пару фресок.
— Закажем, — пообещал я. — Позже всё будет, отец Филарет.
— Сначала, конечно, нужно школу, — спохватился миссионер. — Это важнее.
— Будем вам и школа. Наберитесь терпения. В конце концов, я слышал, что это добродетель.
Клинику я тоже сходил осмотреть. Без оборудования она смотрелась странно.
Протасова ничего не просила. Видать, понимала, что без цеха оборудования в этом нет никакого смысла. А будет цех — будут и приборы.
Высвободившихся после окончания стройки зданий миньонов я сразу перебросил на другие объекты, так что и они должны были быть закончены в ближайшие дни.
Той ночью я собирался хорошенько выспаться, поэтому завалился в кровать раньше обычного. Сяолун расположился перед дверью и застыл, напоминая в темноте чёрное изваяние. Не знаю, почему он считал, что злоумышленник непременно полезет через дверь, а не в окно. Но окна его совершенно не интересовали.
Меня разбудили голоса. Я сразу понял, что ещё ночь, а значит, кто-то прервал мой сон, нарушив планы выспаться.
Проклятье!
— Хозяин спит, говорю тебе! — страшным шёпотом шипел Сяолун. — Его нельзя будить из-за всякой ерунды! Если с мехом что-то не так — почини его! Это, в конце концов, твоя работа!
Что за странный монолог? С кем это камердинер разговаривает?
Сев на кровати, я уставился на светящуюся девочку лет пяти!
Она стояла перед Сяолуном с крайне недовольным видом, как будто он запрещал ей завести щенка.